Полнолуние - Олег Медведев
|
Полнолуние - Главная Полнолуние - Олег Медведев |
|
| Вяткин-1 | (Вяткин малый был неслабый, он в милиции служил...) |
| Вяткин-2 | (Мой череп крыт кучерявым мехом, мой палец крив и нога крива...) |
| Маршал Жуков | (Маршал Жуков был чемпионом по метанию бумерангов...) |
| фон Штольц | (Фон Штольц не работал в НАСА...) |
| Чукчи | (Чукчи идут по улицам, тащат трубу железную...) |
| * * * | (Вот он мчится-мчится, бежит по склону...) |
| Линкор | (Наш линкор получил торпеду...) |
| Черный стул | (В той стране, где с факелом бабисча натянула на уши штурвал...) |
| Железный зуб Кондолизы Райс | (Страшнее Гитлера в сотню раз...) |
| Портреты Титанов | (Вот Тайсон непобедимый - подобных не сыщешь, где там...) |
Вяткин малый был неслабый, он в милиции служил,
А начальницу Главснаба с трех пиздячек уложил.
В офис кооператива он врывается в ночи,
Говорит, воняя пивом: "По еблищу получи".
Типа припева.
Пам-пам. Па-пара-пу-пам-пам. Па-пара-пу-пам-пам. Па-пара-пу-пару-пару-
Пам-пам. Па-пара-пу-пам-пам. Па-пара-пу-пам-пам. Па-пара-пу-пам.
Главный фабрикант гондонов тупо морщит жирный лоб
Сука Вяткин, мент картонный, окончательно заёб.
Пишем жалобу Рыжкову и Егору Кузьмичу,
Мол, спасите, завтра снова по еблищу получу.
Указанье поступило урезонить наглеца -
Тридцать два кило тротила, ламца-дрица-ум-ца-ца.
Стул в молекулы разбило, стекла вышибло в дому,
Только Вяткин жив, мудила, непонятно почему.
Услыхав о неудаче, растревожился шалман,
Но узнали, что летит он нынче утром в Магадан.
Бомба ёбнула в моторе, разлетелися болты,
Пассажиры пизданули с охуенной высоты.
Вся ментура у больницы, в скорби головы висят,
Вынос тела состоится в восемнадцать пятьдесят.
Но внезапно встало дыбом всё, что было на ментах -
Вышел в дверь угрюмый Вяткин весь в зелёнке и бинтах.
Посудивши, порядивши, порешили: хорошо -
Старый киллер Мойша Лившиц был из Пскова приглашен.
Киллер взял свою винтовку, к ней оптический прицел.
Удалился с саркастической ухмылкой на лице.
Выстрел сделан был в окошко по сидящему менту,
Киллер подождал немножко и съебался в темноту.
Пуля взмыла рикошетом от чугунного чела,
Отскочила и при этом штукатурку содрала.
Услыхав о неудаче, киллер грянулся об пол,
Встал и, безутешно плача, в свою комнату пошел.
Там он разломал винтовку и оптический прицел,
Удавился с саркастической ухмылкой на лице.
Собрались в кооперативе самогонщики-врачи,
Но пришел он и сказал им: "По еблищу получи".
Урки драпают на запад - мол в пизду такую жизнь,
Он встречает их у трапа: "Получи и распишись!"
Припев.
А вот такой я, ребята, крутой, моя фамилия Вяткин,
А вот такой я, ребята, мент, звать меня Андрюхом.
И пускай в мозгу застревает пуля, я иду на врага, как тяжелый танк,
Их там четырнадцать, ну и хули - еще штук семь поместится там.
Припев.
Спасаясь, выбежал на плотину, как Абелидзе Автандил,
Но я догнал его, скотину и за волосья ухватил.
И враз поставленным ударом я поверг его в дорожный пил,
И на кастет его бандитский ногою левой наступил.
Припев.
И был фарец, и ходил он в коже, имел наган и имел "Ниссан",
Четыре дня я его пиздошил, пока он признанье не подписал.
Припев.
Вот как-то попер на меня Солома, общеизвестный рэкетир,
Он теперь имеет три перелома, и сам не может сходить в сортир.
Припев.
Тут один чудак, голубой, как слива, кажется Тайсоном его звать,
На меня попёр, негритос ебливый - нашёл на кого, ебёна мать.
Он только встал в боевую стойку, меня окучить захотел,
Я так его ёбнул своей дубинкой - он хоть и низко, но полетел.
Припев.
А тут была одна блядина, её знал весь иркутский свет,
Но я изловил её, скотину, и вот этой бляди больше нет.
То есть она, конечно, жива, но никому не может давать -
Я зашил её от пупа до жопы, оставив дырочку, чтобы ссать.
Припев.
Тут как-то пьяный участковый вышел на улицу пострелять,
Поймал невинную семиклассницу, начал цинично совокуплять.
А я заслонил мускулистой грудью её белое тело столь юных лет,
И моё лицо опалило смертью, когда он поднял свой пистолет.
Все обыватели перессались, боялись выглянуть из квартир,
А я выбил ствол из корявых пальцев козла, позорящего мундир.
Не посрамивши родной ментуры, крича "Ура!" из последних сил,
Я бил его черепом о бордюры, пока он прощенья не попросил.
Припев.
А еще у меня есть жена Жанетта, ее пердило не входит в дверь
Моего служебного кабинета - уж ты лучше на слово мне поверь.
А коль словам моим нету веры, иди, убедись, но не обессудь:
Ты станешь дерганным и нервным, и парализованным чуть-чуть.
Припев.
Вот он мчится-мчится, бежит по склону
Этот куртуазный маньерист,
А ты не жги понапрасну, не трать патроны -
Если не умеешь, то не берись.
Дай-ка в руки мне пулемёт,
Магазинчик с боезапасом,
Я его продырявлю влёт,
Куртуазного ловеласа.
А вот бежит по траве Аристарх Бессонов,
Он бежит и смеётся от души,
Он поймал вчера пятерых масонов
И в капусту гадов покрошил.
И поймали еще жида -
Оказался послом Израиля,
Отпустили его тогда,
Но по-матерному излаяли.
А еврейские парни стоят в заслоне,
Зимний день сгорает без следа,
И над ними златые свои ладони
Простирает Давидова звезда.
В Тель-Авиве одной ногой,
А другою уже в Союзе,
Где ползет бородатый гой
Под стволы автоматов Узи.
Я иду на бой и святой, и правый -
Не грусти, Ребекка, обо мне.
По полям российским летит "Меркала",
Золотые блики на броне.
Приближает он страшный суд,
Пусть покается тот, кто грешен -
Кто, как надо, не чтил Талмуд,
Нынче будет слегка повешен.
А потом у самого края мира,
Зарядив вороненый свой АК,
Я поймаю Богдана Титомира
И поставлю к стенке мудака,
Продырявлю наискосок
Педераста и некрофила,
Закопаю его в песок,
По которому ты ходила.
Не сидел он на Лубянской киче,
В кандалах не брел на Колыму,
Но-поляк...Он был зоологичен
В ненависти к русскому всему.
Годы становления минули,
Стал ЗбышОк министром черных дел,
В персональном министерском стуле
Русофобской жопою сидел.
Был тот стул обычным стулом с виду,
Но за тыщи подзбышкОвых дней
Злые русофобские флюиды
Он впитал обшивкою своей.
И однажды ночью - экий ужас!
Черными ногами шевеля,
Он в окно протиснулся, натужась,
Грянул гром и дрогнула земля!
С этажа четвертого, на клумбу
Спрыкнул страшен, словно Божий Гнев,
(Черный коп, похожий на Лумумбу,
На него глядел, опизденев).
Он промчался пулей путь неблизкий,
Антирусским бесом обуян,
Он бежал... И где-то в Сан-Франциско
Он с причала прыгнул в океан.
И в морях, бушующих жестоко,
Не застрял в сетях, не утонул,
А в окрестностях Владивостока
Выбрался на берег Черный Стул.
Черный махагоновый убийца,
Он готов разить изподтишка,
Кровью православною упиться
Жаждет Стул Бжезинского ЗбышкА!
Барды схоронились под сосною,
Залегли, как в тину караси
Это вам не Солнышко Лесное -
Черный Стул завелся на Руси!
Паника... И ночью жуткой, мглистой
Дикий крик доносится с полей,
Там, во тьме, беспечные туристы
Расстаются с кровию своей.
Президент усталый хмурит брови:
Дума на челе его тяжкА
Разжирел от православной крови
Черный Стул Бжезинского ЗбышкА.
Ночи все безлюдней, глуше, тише,
Стул привычен к роли палача,
Бедных православных ребятишек
В подворотне гложет, хохоча.
Долго стул наглел, хамил и гадил,
Кровью православной весь пропах.
Как-то ночью он сидел в засаде
Ковыряя щепкою в зубах.
Отсидел он ночь. А спозаранок
Глядь - а прямо в пасть ему идет
Весь в лампасах и крестах из банок
Гриха Пупкин - местный идиот.
Думал Стул покончить с Грихой разом -
Разве мог предвидеть троглодит
То, что зорким идиотским глазом
Гриха его в чаще разглядит?
Разглядел. И в ярости великой
Гриха тигром ринулся на Стул
И с могучим идиотским криком
Деревянной шашкой рубанул!
Стул был крут. Но надо ж так случиться...
Вроде - вот он, лох, бери рукой...
Но с броском замешкался убийца
Охуев от наглости такой.
Затрещал, и, сгорбившись устало,
Стул рассыпался в конце концов...
И на землю из него упало
Звездно-полосатое яйцо.
А в яйце - иголка."Нихуясе..."
Двинул Гриха мозгом кенгуру.
Будто бы листвой кленовой ясень
Сеет на октябрьском ветру.
А когда игла сломалось звонко
В заскорузлой Грихиной руке,
Пан Бжезинский, ёкнув селезёнкой
Возопил и-рухнул на паркет...
Конечно, есть еще и Чубайс
Он тоже как смерть страшОн
Но зуб и глаз Кондолизы Райс
Страшнее даже, чем он.
Глядит с похмелия в унитаз
Какой-нибудь паразит,
Оттуда ему Кондолиза Райс
Железным зубом грозит!
Ночь на улице, дождь и грязь
Бежим, не видать ни зги,
Железный зуб Кондолизы Райс
Кусает за сапоги!
Живым не уйти никому из нас
В небе вместо луны
Стеклянный глаз Кондолизы Райс
Пялится с вышины...
Вот Райс Кондолиза - женщина космического масштаба!
Гордится сиим творением Небесный наш Господин
Похожей на Кондолизу быть хочет любая баба -
Чтоб физия цвета хаки и зубы через один.
О, как строга Кондолиза к России нашей дремучей -
Виновной во всем на свете, обязанной всем и вся,
Где пьяные комиссары дрыхнут в навозной куче
И ксенофобы с вилами бегают, голося!
Здесь всем бы пред нею каяться в Архипелаг-гулагах
Она ж нам добра желает от всей, так сказать, души,
Но пьяные пролетарии херачат на балалайках,
Не слушают Кондолизу - хоть кол им на лбу теши!
Слава Великой Конди! Она нас от дури лечит!
Она идеалы Запада воздвигнет на пьедестал!
Чтоб либераст российский расправил худые плечи
Забронзовел мусалом и пИсаться перестал!
Да, быть в наши дни титаном - не "хуй" писать на заборе.
Но любопытства странного от обчества не таю:
Уж очень узнать мне хочется, кто же кого заборет
Ежли Майк с Кондолизой сойдутся в лихом бою?
Кто гордой ногой попирая поверженного останки
Высосет мозг горячий из берцовых костей врага?
Ну все, пора закруглятся, граждане и гражданки.
Такая вот получилась разминочная пурга.