Лин Лобарев "Дракон"

Он откинул голову и крепко саданулся затылком о поребрик окна. Механический голос объявил станцию, в вагоне по-прежнему никого не было. Он посмотрел на часы. Успевает. Мотнул головой, разгоняя ало-черную пелену.

Появление бутылки встретили восторженным ревом. В углу немедленно затянули: "Здравствуй, Бог, это ж я пришел...", посыпались подходящие к случаю и до смерти затасканные остроты.
Он вышел на балкон. Он не мог на это смотреть.
Паша-Павлинчик (почему, кстати, Павлинчик?) втиснулся за ним следом. Закурил, сплюнул, перегнувшись через перила.
- Что?
- Противно, - он сжал зубы и глянул в упор.
- Эх, Дракоша, - Паша хлопнул его по плечу. Он брезгливо отстранился. - Им трудно, надо расслабиться...
Дракон резко развернулся к нему. В голове мутилось.
- Им - трудно?! - воспоминание о боли в порванном крыле заставило его покачнуться. В глазах плясали алые блики. - Им? Этой мрази?..
Паша не обиделся.
- Это здесь они - мразь... - Он засмеялся. - Да, не то, что ты - весь черный да подтянутый, что твой Цой. Не, мы народ попроще.
- Да уж, - процедил Дракон. - Проще некуда.
Паша глубоко затянулся.
- Мы все одинаковые, Дракоша...
Он молча повернулся и вышел. Пробрался сквозь пьяную толкотню и прикрыл за собой дверь.

За полночь всей гопой высыпали во двор, только какая-то парочка зависла, сообщив, что пока квартира пустует, они воспользуются ей по назначению. Павлинчик благословил их легким матерком.
Выглянувшую из-за тучи полную луну встретили дружным воем, не заботясь о спящих соседях. Натужное веселье требовало очередной порции допинга: по карманам наскребли бумажной россыпи еще на пару бутылок.
Он не прислушивался к разговорам: все было ясно давно. Синдром приобретенной крутости - кто не рок-звезда, тот юкэ-сегун. Все бы ничего... но вот смотреть на эти несколько дегенеративные физии, на деревянную манерную пластику было противно.
- Дракон! - Настя повисла на нем, мусоля во рту сигарету. - Дай огонька бедной девушке...
Он высвободился и, не оглядываясь, пошел прочь. К черту вежливость. Это безнадежно.

Узкие коридоры метро подавляли. Он постарался миновать их скорее. Рефлекторное недоверие к тесноте - негде принять Облик. Хотя... Какой уж там Облик - в этом теле он не обернется даже мартышкой. Дракон...
Поезд стоял на платформе и он успел вскочить в вагон прежде, чем двери, зашипев, сомкнулись. Прошел в дальний конец вагона, отстранившись от разлегшегося на лавке парня, упившегося, судя по всему, в дым. Сев, присмотрелся внимательнее и хмыкнул. Парень был знакомый - из той самой компании крутых сопляков... Толик, что ли? Неважно. Пить и то не умеют. Он оскалился почти с ненавистью, припомнив: "Им трудно..."
Им?!

...Земля была ледяной, словно не ее поливал он только что своим пламенем. Руки болели - так бывает всегда, если перевоплощаться сразу после полета, но сейчас еще и через горло и пол груди тянулась глубокая рана. Сил шевелиться не было. Он лежал там, где застал его спазм и только иногда чуть приоткрывал веки.
Даймон подошел совсем близко - Дракон чувствовал его немного горьковатый запах. Он тоже успел сбросить Облик, но даже человеком он был сейчас несравнимо сильнее. Дракон в очередной раз разлепил ресницы. Даймон смеялся. Смеялся над существом, еще пять минут назад расплескивавшим крыльями небесные воды, а теперь беспомощно и безнадежно распростертым на залитой кровью земле.
Дракон трудно всхлипнул, подавляя стон.
Что ж, видимо это и впрямь смешно...

Парень на лавке тяжко застонал. Дракон обеспокоенно глянул на него. Шутки шутками, а не прихватило бы его не по-хорошему... Почему-то вспомнилось сказанное Пашей: "Мы все одинаковые, Дракоша..." Ну-ну. Конечно.
Стараясь не касаться измаранной блевотиной куртки, Дракон похлопал его по щекам. Парень на миг поднял голову - Дракон отшатнулся от перегарного запаха...
И вдруг, поймал его взгляд.

...И алые сполохи дробили небесную черноту, и под крылом его "Зяблика" земля корчилась в огне, и рация надсаживалась, крича, но он не слушал криков. "Урман" падал сверху - огромный, мощный, неотвратимый, выплескивались вовне алые трассы выстрелов. Заверещала в панике система контроля - броня "Зяблика" стремительно разрушалась. Он выровнял машину, отчаянно пытаясь хотя бы раз поймать "Урман" в прицеле, но управление не слушалось, и в следующий миг огненный вихрь затопил мгновенно отшатнувшеся в испуге небо...