Андрей Земсков "Злобная Рассказка"

С П Р А В К А
Выдана авторам сей рукописи для предъявления КУДА СЛЕДУЕТ в том, что рукопись прошла исследование в машине "ИЗПИТАЛ", и машину зашкалило.
Ненастоящим утверждаю, что авторы сей рукописи ненормальны и психически нездоровы. Посему читать сию рукопись рекомендуется таким же читателям.
ПАЛАТУ № 6 предлагаю срочно переименовать в ИЗБУ-ЧИТАЛЬНЮ.
Главное Медицинское Светило, Минздрав,
P.S.: Миздрав предупреждает: Чтение опасно для вашего здоровья!

Э П И Г Р А Ф
"О злобном декане замолвите слово..."

П Р О Л О Г
Герой гражданской войны Вениамин Кутуров был очень хороший человек. Он был даже где-то легендарен, но тщательно это скрывал.

Г Л А В А 1 - "Орла вызывали?.."
Было раннее утро. Этого, собственно, можно было и не писать, но надо же как-то ввести читателя в курс дела. Итак, повторяю специально для Вас, глубокоуважаемый(-ая) читатель(-ница): БЫЛО РАННЕЕ УТРО.
В тесной комнате общежития на кровати, с головой укрывшись одеялом, спал Главный Герой. По всей комнате как попало валялись листы бумаги с эскизами и набросками каких-то монстров. Здесь необходимо заметить, что Главный Герой (будем звать его просто ГГ) был един в трех лицах - Художник (по состоянию души), Студент (по необходимости) и Вахтер (по призванию).
ГГ всю ночь творил и теперь крепко спал. Ни грохот ядерных взрывов на полигоне в Неваде, ни гул тамтамов на Береге Слоновой Кости не в силах были разбудить спящего. Но тихий застенчивый стук в дверь выудил из глубин сновидения Художника, и тот вытащил из-под одеяла лохматую голову. Стук повторился. Художник нащупал на столе под эскизами очки, надел их и разбудил в себе Студента. Студент в свою очередь грубо толкнул в себе Вахтера, который по профессиональной привычке спал дольше всех. И лишь тогда ГГ, закутавшись в одеяло и, спотыкаясь о пустые бутылки, пошел отпирать дверь. За дверью стоял маленький, скромный мальчик.
- Тебе... чего? - сиплым голосом спросил его ГГ.
Мальчик переминался с ноги на ногу и скромно молчал.
- Чего тебе надо? - недовольно повторил ГГ.
И тут мальчик взмахнул руками, взвился к потолку и громовым голосом воскликнул:
- ОРЛА ВЫЗЫВАЛИ?!
От неожиданости ГГ отшатнулся и захлопнул дверь. "Надо же!" - подумал он и, снова приоткрыв дверь, выглянул в коридор. Мальчика не было.
- Улетел пернатый друг, - произнес вслух ГГ, а про себя с сомнением подумал: "А был ли мальчик?.." И в его непричесанном мозгу засветилось коварное слово: НАЧИНАЕТСЯ! И действительно - НАЧИНАЛОСЬ.
За стенкой слева послышался глухой удар (кажется там уронили шкаф), и какой-то неистовый голос запел: "Гром победы раздавайся!.." Это воспрянул ото сна великий нанайский народ. "Ах, суки, нарочно! Ну сейчас я вам устрою Звездный Вечер В Лужниках!.." - ГГ подскочил к адскому проигрывателю, повернул динамики в сторону левой стенки, злобно потер руки и на полную громкость врубил диск Тяжелого Металла.
В тесную комнату общежития с грохотом и воем ворвался Демон. Гремя цепями, лязгая зубами и разрываясь в истошном крике, Демон бился о разноцветные стены и наконец вселился в хозяина помещения. ГГ сверкнул стеклами очков, зверски заорал и головой впред вылетел в коридор сквозь закрытую дверь.
Там он чуть не сбил с ног неразлучную троицу соседей справа. Это были Пушкин, Дельвиг, Баратынский. Похожие друг на друга как три капли воды, они всюду ходили вместе. Когда с ними кто-либо знакомился, каждый из них приподнимал цилиндр и с полупоклоном представлялся: "Поэт и Гражданин". Что делать, милый читатель, прикол был у них такой, классики как-никак!
Едва не сбитые с ног и с пути истинного Пушкин, Дельвиг, Баратынский вежливо приподняли цилиндры, приветствуя уносящегося ГГ, а Пушкин, многозначительно приподняв палец, произнес:
- Металл!
Пританцовывая и подвывая под лязг и грохот Тяжелого Металла, ГГ мчался по коридору любимой общаги. Огромные кухонные ножи, которые он метал направо и налево, со свистом втыкались в бетонный пол почти по рукоятки. Случайно вышедшие в коридор покурить студентки разбегались по комнатам и в ужасе шептались: "Литерный идет!"
Достигнув конца коридора, ГГ круто развернулся, воздушной волной припечатав к стене коменданта общаги, ухмыльнулся зловеще: "Ой, не люблю!" - и выскочил в заделанный кирпичами оконный проем. Был девятый час и третий этаж.

Г Л А В А 2. "Над седой равниной моря..."
Солнечный луч пробивался сквозь засиженное мухами стекло и радостно освещал лежащий на полу кал. Кал сей, только что обозванный дерьмом собачьим, издавал обиженный запах. Ничего другого - например, звуков или, скажем, газет - издавать сей кал не мог (в отличие от прочего более образованного дерьма).
Оскорбивший достоинство кала сначала физически (наступил на него), а потом и словесно (смотри выше) герой гражданской войны Вениамин Кутуров докурил самокрутку и поднялся с подоконника. В коридоре филологического факультета пединститута имени товарища Ваучера было безлюдно. "Как повымерли все", - подумал Кутуров, отпихнув сапогом простреленное тело старичка вахтера. Неподалеку валялось несколько зверски замученных студентов.
"Крутой декан у них, - нахмурился Кутуров. - Ишь как расправляться с нерадивый студент! Как говорится - студентка, зачетка, бистро-бистро, пу-пу!" Вениамин Кутуров любил говорить с немецким акцентом - прикол у него был такой.
На цыпочках герой гражданской войны подкрался к деканату. Внутри было тихо. Тогда он отстегнул от ремня бомбу, приоткрыл дверь и бросил бомбу в деканат. Прогремел взрыв, и со стены рядом с дверью рухнул революционный лозунг: "Да здравствует мировая редукция! Долой ассимилятивную диссимиляцию сонорных согласных!" Кутуров одернул кожанку, вежливо постучался и шагнул в деканат с робким: "Разрешите?"
Железный Декан стоял посреди деканата на голове. Легкий дымок от взрыва вился вокруг гордо вскинутых кверху ног Декана и улетал в форточку.
- Да, - коротко изрек Декан.
- Видите ли... - разгладив усы, начал Кутуров.
- Нет, - так же коротко отрезал Декан.
- Но я хотел бы...
- Нет.
- Моя фамилия Кутуров...
- Да.
- Дело в том, что я - легендарный герой...
- Да.
- И я хотел бы...
- Нет.
- Что - нет?! - вспылил Кутуров.
- Да,- железно ответил Декан.
- А что - да?
- Нет.
- Логично! - заметил Кутуров и повернулся было уходить, но тут рука Декана потянулась к стоявшему рядом ручному пулемету.
- Зачеты сдал? - злобно проскрипело внутри Декана.
- Не-ет...- пробормотал Кутуров, следя за железной рукой.
- Что - нет? - издевательски проскрипел Декан, прикасаясь к затвору.
- Да! - механически брякнул Кутуров и выпрыгнул из деканата. За его спиной раздалась короткая очередь и грянула лихая песня: "Мы красные кавалеристы, и про нас!.."
Герой гражданской войны бросился бежать по коридору зигзагами, пока не наткнулся на плакат: "Воспитаем ниндзю в своих рядах!" Это было ВСЁ... Кутуров закрыл глаза.
Чья-то могутная рука похлопала его по плечу, и загробный глас сообщил:
- Да ты не переживай, брат!
Кутуров открыл глаза: над ним возвышался Лорд Вейдер в развевающемся черном плаще. "Это ещё откуда?" - подумал растерявшийся легендарный герой.
- Всё оттуда же, брат, - выдохнул Черный Лорд. - Глюки мы, однако.
- А что ты здесь делаешь?
- Живу я здесь! Все дело в том, - Лорд Вейдер тотчас понизил голос и приблизил свой металлический респиратор к уху Кутурова. - Всё дело в том, что... над седой равниной моря... ветер тучи собирает!..
- Неужели? - изумился Кутуров.
- А между тучами и морем... - совсем зашептал Лорд Вейдер, - гордо реет Буревестник... - и, подумав, добавил: - черной молнии подобный!
- Кто бы мог подумать! - вставил герой гражданской войны.
- Тссс!.. - Лорд поднес палец к респиратору и вдруг, вскинувшись, громко заорал:
- То крылом волны касаясь!!! То стрелой взмывая к тучам!!! Он кричит!!! - Лорд Вейдер вскочил на подоконник, яростно жестикулируя. - И тучи слышат!!! Радость!!! В смелом крике птицы! - Черный Лорд упал с подоконника на пол и проникновенно сообщил: - В этом крике - жажда бури.
- Может, "скорую" вызвать? - спросил Кутуров.
- Нет, не нужно, - Лорд Вейдер поднялся с пола, отряхивая плащ. - Прошло уже. И вообще: все эти врачи - свиньи. Им бы скрутить кого да по морде... А душу человеческую они не понимают. Эх!..
Черный Лорд безнадежно махнул рукой и побрел по коридору прочь. У выхода на волю он обернулся и сказал Кутурову:
- Да ты не переживай, брат!
И герою гражданской войны показалось, что при этом Вейдер грустно улыбнулся там, под респиратором.

Г Л А В А 3. "Слава Труду!"
Да-с, драгоценный читатель, был третий этаж. Но это никак не повлияло на нашего Главного Героя - ведь кроме Художника, Студента и Вахтера в нем обитал еще и ниндзя, воспитанный родным институтом.
Благополучно приземлившись возле общаги, ГГ увидел неподалеку довольно странную картину: посреди хоккейной коробки горел огромный костер, а вокруг него стояли люди в белых балахонах с островерхими капюшонами. Периодически они подбрасывали в огонь стопки толстых потрепанных тетрадей.
- Славно, значить, горят! - произнес рядом чей-то тоненький голосок. ГГ повернул голову и увидел мальчика-орла, разбудившего его спозаранку. Одетый в белый балахон мальчик опирался на тяжелый крестовидный меч и, довольно щурясь, глядел на яркое пламя.
- Что это там такое? - спросил его ГГ.
- Аутодафе, - равнодушно ответил мальчик и пояснил. - Студенты, значить, предают сожжению свои конспекты.
- Да ты умен! - изумился ГГ. - Сколько же тебе лет, малыш?
- Годочков восемьсот наберется, - в тон ему ответил мальчик. - Впрочем, это не суть важно.
- А... зовут-то тебя как?
Мальчик пронзил ГГ насквозь ледяным взглядом и спокойно произнес:
- Торквемада я. Великий, значить, Инквизитор.
И вдруг он всем своим корпусом повернулся к оторопевшему собеседнику и подозрительно спросил:
- А что это Вы, батенька, со мной на "ты" изъясняетесь?.. По ночам, значить, картиночки рисуем, по утрам орлов вызываем, субординации не соблюдаем никакой... Да Вы, батенька, ЕРЕТИК!
Увидев, что маленький, злой Торквемада, пыхтя, подымает свой жутчайший меч, ГГ решил не связываться и, отскочив на приличное расстояние с полкилометра, выругался: "Тьфу, гопник вонючий!"
Мимо него с бешеной скоростью промчался на детском самокате здоровенный детина в глухом мотоциклетном шлеме и семейных трусах.
"Моторокер", - подумал ГГ.
"Сам ты моторокер", - подумал летящий на самокате Штирлиц. В его недавно купленном с рук шлеме уже пятый час неведомый голос отчаянно призывал: "Урри, Урри, я - Шеф! Отвечай, Урри! Где у него кнопка?!" - и перепуганный Штирлиц безумно мчался по городу на самокате, тщетно силясь оторваться от преследующего его Страшного Голоса.
- Здорово, сволочь! - услышал ГГ прямо над ухом. Рядом стоял его друг - Злой Пьяный Рок-бард. Правда, сейчас Рок-бард был вовсе не Злой и не Пьяный.
- Привет, скотина! - ответил ему ГГ. После обмена любезностями Рок-бард деловито поинтересовался:
- Что в общаге нового?
- В общаге - Торквемада... и орлы... и еще это... предок косматый глядит нам пристально вслед.
- Да? - Рок-бард быстро оглянулся: за углом тут же исчезла косматая морда. - И правда - глядит! А в институте что?
- Институт - ВСЁ.
- Навсегда?
- Абсолютно. Любимый декан репрессировал весь третий курс. В живых остался только я.
- Как это тебе удалось?
- Ну, я же Ниндзя! - не без гордости усмехнулся ГГ и стал рассказывать. - Он расставил на меня свои сети на проходной общаги. Посадил ментов якобы пропуска проверять, а у них - гранатомет под столом и "Челленджер" на крыше. А я им своего дубля послал. Они бросились его вязать, тут я послал другого дубля - он у них гранатомет свистнул и "Челленджер" взорвал прямо на старте. Менты разозлились, стали первого дубля рыбными котлетами пытать, да тот ничего им не сказал, только выкрикнул: "Слава Труду!" - и дематериализовался.
- А что менты теперь делают?
- Теперь они по всему городу этого Славу Труду как злобного диверсанта ищут.
- Ништяк, ништяк! - Рок-бард похлопал ГГ по плечу, и тот поощрённый, весело предложил:
- Хочешь я тебя в живот ударю или глаз тебе вырву?
- Да нет, спасибо, не надо, - отозвался Рок-бард. - Куда пойдем? Может, в КСП заглянем?
- Только не это! - воскликнул ГГ. - ТАМ ТЕМНО! Звуковой музей живых мумий с гитарами. "Непогодка, непогодка, - пропел он козлячьим голосом. - Кто-то лить на землю водка..." Пошли лучше во "Встречу" - искать богатых друзей, которые бы нас кофе напоили и спину бы вареньем намазали.
- Ох, ненавижу булочки по 9 копеек... - задумчиво сказал ГГ и вдруг прошептал: - Глядит!
- КТО?
- ОН!
Любопытный Рок-бард осторожно обернулся: из-за угла на них пристально смотрел косматый предок.
- Предок косматый, свою тревогу забудь! - нарочито громко произнес Рок-бард. Косматая харя тотчас скрылась, и из-за угла вылетел сноп электросварочных искр.
Друзья тронулись с места. Город вокруг них жил своей обыденной жизнью. Толпа на остановке вторую неделю ждала неведомый автобус №8. Какие-то угрюмые личности с пестрыми флагами тусовались под памятником Неизвестному Энергетику и требовал в мегафон хлеба, зрелищ и свободы Обществу Поклонников Творчества Алексея Фролова - Гостя из Будущего.
Возле универмага грузный Леонид Ильич, бряцая наградами, ловил обеими руками горделиво шествующего голубя. "Голубь, стой!" - говорил время от времени Генеральный секретарь. Наконец глупая птица остановилась и попалась ему в руки. Леонид Ильич свернул голубю шею и довольно заулыбался: "Голубь Мира!" Прохожие ему зааплодировали, и Леонид Ильич поприветствовал их рукой.
Между тем ГГ и его Злой Пьяный друг приближались к кафе "Встреча".

Г Л А В А 4. "У "МММ" нет проблем."
Магазин назывался "Астроном". Впрочем, историческое наименование магазина было - "Гастроном", но букву "Г" похитили враги.
На двери магазина "Астроном" красовалась бумажка с объявлением: "Срочно требуется ПРОДАВУН!", а к стеклянной витрине (на всякий случай) был приклеен суровый плакатик: "КРАЖА - ЭТО ПРЕСТУПЛЕНИЕ!"
Из магазина вышла бабушка типично советского вида: в сером платке и зеленом пальто, с большим рюкзаком за плечами. Вениамину Кутурову показалось, что она очень похожа на рыбу, выброшенную на берег и ничего не понимающую. Бабушка-рыба остановилась рядом с героем гражданской войны, пожевала губами и вдруг злобно произнесла:
- Падлы!
- Кто?- опешил Кутуров.
- Демократы, шкуры продажные! - злобно зашипела бабушка-рыба. - Всю страну за границу китайцам продали, а на свой народ им насрать! Ленина с денег убрали - ничего святого не осталось! Долларов этих поганых понавезли, сексу всякого! Советский Союз развалили! Как теперь народ жить будет?!
Бабушка ораторствовала все вдохновеннее, размахивая кулаком над головой.
- А может вовсе не демократы? - открыл прения Кутуров.
- А кто - я, что ли? - еще громче закричала бабушка-рыба. - Я пятьдесят лет в колхозе проработала, ни одного колоска не взяла! А эти падлы эшелонами воруют! Вот бы Иосиф Виссарионович Сталин сейчас из гроба поднялся, он бы им показал кузькину мать!
- Кузькина мать - это из Хрущева... - напомнил эрудированный герой гражданской войны и огляделся: вокруг начинала собираться толпа. Рядом кто-то восторженно хрипел: "Несанкционированный митинг!" Появились красные флаги и портрет Мао Цзе Дуна.
Кутуров понял, что пора уходить. Но было поздно: в толпу верхом на бронетранспортере ворвался отряд ОМОН, орудуя резиновыми "демократизаторами" как шашками.
- А ну, ить вашу мать, р-разойдись! - орал чубатый хлопец с погонами старшего лейтенанта и полным бантом Георгиевского кавалера на широкой груди. На его руке, сжимающей резиновую шашку, синела крупная татуировка: "СКИФ".
Толпа быстро рассыпалась, и возле брошенного в грязь портрета Мао остались только бабушка-рыба и Вениамин Кутуров. Чубатый омоновец Скиф вежливо отстранил бабушку:
- Идите, мамаша, Вас не тронут. А вот с этим типом мы сейчас разберемся!
С этими словами омоновец схватил легендарного героя за воротник кожанки и потащил к бронетранспортеру.
Бабушка-рыба нехорошо улыбнулась, ловко сплюнула в узкий глаз Мао Цзе Дуна и пошла домой - смотреть 954-ю серию любимого мексиканского телесериала.
Кутурова грубо толкнули к разгоряченной броне, и броня спросила:
- Ты за большевиков аль за коммунистов?
- А пошел ты за тридевять земель по неровной дороге! - чистосердечно ответил Кутуров, оправляя ремни на кожанке.
- Нехорошо... - протянула броня. - Ой, нехорошо боевую машину без нужды посылать... А ну-ка отвечай: что ты делал в ночь с 19 на 20 августа 1991 года?!
- Защищал от путча Белый Дом!- не моргнул глазом Кутуров.
- А в ночь с 4 на 5 октября 1993 года что делал?!
- Освобождал от путча Белый Дом!
- Ишь каков... гусь! - одобрительно хмыкнула броня. А если - не дай Бог - еще путч случится - что будешь делать?
- НАВСЕГДА!!! - воодушевленно заорал Кутуров, вытянувшись во фрунт.
- Молодец! Дерзай! - похвалила его броня. - Вот тебе за это конфетка - сникерсни!
Из люка вылетел батончик "Сникерса" и приземлился в руки Кутурова. БТР встал на дыбы, развернулся и галопом помчался по улице. Омоновцы поскакали следом.
Кутуров развернул "Сникерс" - внутри вместо шоколадки лежала скомканная гербовая бумага. Разгладив ее, герой гражданской войны прочитал:
"У "МММ" нет проблем. Мы сделаем ваш ваучер золотым. Уже делаем."
- Трагично... - произнес разочарованный Кутуров: вид "Сникерса" напомнил ему, что с прошлого года во рту у него не было ничего кроме слюны и вставной челюсти. "Голод - не тетка, а гораздо более близкий родственник", - подумал он и поспешил в студенческую столовую.
Разлюбезный читатель! Вам должно быть известно, что общепит есть одно из чудовищнейших изобретений тоталитаризма. И посему следует ли говорить, что студенческие столовые - самое мерзкое порождение общепита! Всё, на что только способна извращенческая мысль системы общепита, воплотилось в этих столовых: грязная вода, выливаемая в бак с борщом (чтоб побольше казалось), обгаженные мухами зловонные рыбные котлеты, липкие столы, облёванные крайне неаппетитными личностями... "Столовка! Сколько в этом звуке для брюха русского слилось и в санузле отозвалось!" Увы, именно туда, в эту обитель желудочного мазохизма, поспешил наш герой гражданской войны.
В халате, который при всем желании нельзя было назвать белым, на раздаче стояла женщина монументального вида. За её спиной на стенке висел плакат, выдержанный в стихотворно-приказной форме:
"Хлеба к обеду в меру бери!
Хлеб - богатство нашей страны!"
- ШТО, ЕСТЬ ХОЧЕШЬ?! - громоподобно спросила монументальная женщина.
- Да вот... хотелось, - ответил Кутуров, изобразив на лице гримасу типа "улыбка".
- НУ ТАК ЕШЬ! - торжествующе воскликнула женщина и перевернула на легендарного героя тяжелый бак с помоями.
На мгновение Кутуров забыл все русские слова, и в голове его крутились лишь отрывочные немецкие фразы. А затем он разразился длиннейшей тирадой:
- В три господа закона бога и апостолов монголо-татарское иго Тимура и его команды в берёзу того Ньютона яблоко пять раз вокруг чайника да копытом в темячко с поворотом на тридцать девятый километр Сибирско-Туркестанскую Краснознамённую имени Жданова МАТЬ!!!
Монументальная женщина некоторое время стояла с широко раскрытым ртом, а потом захлопала поросячьими глазками и произнесла абсолютно непонятную фразу:
- Выдра... проплыла дважды вправо...
После этого женщина совершенно потерялась во времени и пространстве, вследствии чего уселась на раскалённую плиту.
- Да ты не переживай, брат! - раздалось за спиной облитого с головы до ног помоями героя гражданской войны. За столиком, поигрывая лучом-саблей, сидел Лорд Вейдер.

Г Л А В А 5. "Место "Встречи" изменить нельзя".
Итак, несравненный читатель, с Вашего позволения, на чём мы там остановились? Ах, ну да! ГГ и его Злой Пьяный приятель приближались к кафе "Встреча" - месту довольно людному и на редкость беспокойному. Последнее тотчас же подтвердилось: дверь кафе резко распахнулась, и на волю выбежал Петр Первый в белой рубашке и с высоко поднятым над головой бокалом шампанского. "Виват, Россия!"- крикнул царь, выпил, разбил бокал об асфальт и убежал за угол. Несколько стоявших неподалёку тучных иностранцев заулыбались, а один - самый тучный, со значком "Парашютист-подводник" на груди - весело залопотал с английским акцентом: "О-о, Россия - Елцын - Талкоф!" и, подняв над головой кулак, громко запел:
- "Российски флаг, Андреефски флаг, ти проферен ф боях и похоте!.."
- На что это он проверен? - спросил Рок-бард, - на непробиваемость, что ли?
- Нет, - ответил ГГ, - на морозоустойчивость.
Первым знакомым, кого приятели заметили во "Встрече", была Юлька. Она сидела в задумчивой позе и курила, а по бокам, сложив на груди руки, дремали два субъекта с лицами вольных философов.
- Привет-привет, злобный Юль! - поприветствовал Юльку ГГ. - Как дела?
- Как дела, как дела... Водки хочу! - недовольным голосом ответила Юлька и вдруг смахнула рукой со столика чашки с кофе. - Эх, разгуляйся, силушка могутная, богатырская! - вскричала она, и двое субъектов вздрогнули и испуганно закрутили головами.
- Знакомьтесь, друзья мои, - обратилась Юля к ГГ и Рок-барду, хлопнув субъектов по спинам.
- Байрам, - сипло представился один.
- Вольдемар, - так же сипло представился другой и вполголоса предупредил: - У Юльки сегодня - ЗЛОЙ ДЕПРЯК.
- ВО-О-ОДКИ ХОЧУ!!! - ещё громче закричала Юля.
За дверью протопали тяжелые валенки, и один из них гулко постучал по косяку.
- Припёрся, старый хрен! - проворчала за стойкой барменша и в сердцах хватила кофемолкой по бутылкам с ликёром. Ликёр перестал быть.
- Кто приперся? - спросил Вольдемар.
- Кто-кто... Дед Пихто!
На пороге возник желчный бородатый старичок с мешком.
- ЗДОРОВО! - окая, бесцеремонно поздоровался он. - Я вам кота в мешке принёс!
С этими словами дед Пихто вытряхнул на стойку из мешка двух облезлых кошек, которые тут же прижались друг к другу и принялись близоруко озираться.
- Рекомендую! - с претензией на эффект заявил дед Пихто. - Сей кот именуется Мурзик, самой что ни на есть породы! К нему бесплатно прилагается кошка Муся.
Услышав свое имя, кошка Муся повернула круглую совиную голову и коварно укусила Мурзика за хвост. В связи с укушением хвоста ошеломлённый кот Мурзик заорал благим матом, т.е. очень громко.
- Вали отсюда, бандеровец недобитый! - на полтона выше кота закричала барменша. - Ишь, взял моду - котами расплачиваться!
- Ну ты что, ты что!.. - попятился удручённый дед.- Сто грамчиков всего! ..ну пятьдесят! ..душа горит... а кот породистый... пятьдесят грамчиков!..
Тотчас в деда быстро полетела кошка Муся, пущенная рукой барменши, но Пихто успел увернуться от кошки и выскочил за дверь. Кот Мурзик вышел сам, по пути два раза деликатно чихнув и один раз тактично откусив от мажорского бутерброда.
Юлька, стукнув кулаком по столику, произнесла с угрозой:
- Дайте водки, сволочи! - и начала биться головой об стену с криком: - Дайте, дайте, дайте, а-а-а!..
Вдруг перед ней из воздуха явился Вязанкин с белым лицом и в красных перчатках. В руке он держал поднос, на котором стояли запотевший графин с водкой, стопка бутербродов с чёрной и красной икрой вперемешку, рюмки и крахмальные салфетки.
- Ушли люди, пришли глюки...- задумчиво произнесла Юлька.
Вязанкин изящным движением поставил поднос на столик и зловеще-вежливо улыбнулся:
- Угощайтесь, алкоголики, век бы вас не видеть, - и тотчас же исчез в сиреневом тумане.
Друзья расселись вокруг столика и выпили по рюмочке. Помолчали, пожевав бутерброды. Выпили еще по рюмочке, пожевали. Байрам быстро налил себе ещё рюмочку, выпил и покраснел, ещё налил и ещё выпил.
- Остановите его, - сказал Вольдемар. - а то всю водку выжрет, алкаш этакий, - и сам налил себе и выпил. И не покраснел.
В углу, где толпа Арахисов отмечала своё вступление в Соколиную Партию Вольфовича, раздался грохот: Арахисы дружно чокнулись огромными кружками с зеленым китайским пивом и запели хором: "Дойчланд, Дойчланд юбер аллес!.."
- Курочек бы сюда жареных, - мечтательно сказала Юля и плотоядно сверкнула глазами.- КАЖДОМУ - ПО ОДНОЙ!
Выпили ещё по рюмочке. Жевать было больше нечего, поэтому выпили ещё по рюмочке.
Рядом с ГГ оказался Фёдор - мифическое существо неопределённой национальности.
- Здесь красивая местность, - сообщил Фёдор и поправил круглое пенсне.
- Ишь ты - Фёдор! - изумился ГГ, деликатно икнув.
- Да, представь себе! - гордо подтвердил тот и вдруг раздвоился.
- Ой, два Фёдора! - ещё больше изумился ГГ.
- Фильм такой есть - "Два Фёдора", - пояснил Вольдемар. - Там Шукшин снимался. Фёдор, ты - не Шукшин?
- Нет, я - просто Фёдор.
- Ну, что ж, это тоже звучит гордо, - заметил Вольдемар и выпил.
- Чего это ты, Фёдор, такой... расплывчатый? - спросил ГГ.
- Видишь ли,- Фёдор снова тронул своё пенсне, - последнее время у меня состояние непроходящего ДИЛИРИЯ, что означает - дебильно-радостное состояние после пьянки, а по латыни...
- Что у тебя, Фёдор? - спросил заплетающимся языком Пьяный Рок-бард.
- Теллурий у него... непроходимый, - пояснил Байрам.
- Свинья ты, Фёдор... - задумчиво изрекла Юлька, обращаясь к графину.
- Вот всегда так, - тронул Фёдор пенсне. - Обзовут ни за что... - и, вынув из кармана флейту, заиграл что-то дилириально-китайское.
- Это панк-рок! - раздался тоненький голосок из-под стула. Там, подперев лапкой голову, сидел пьяный фиолетовый ёжик.
- Это не панк-рок! - недовольно проговорил Злой Пьяный Рок-бард. - А вот настоящий панк-рок! - и выхватил гитару. ГГ предусмотрительно заткнул уши случившимися под рукой бананами.
Наичудеснейший читатель! Если когда-нибудь Вас пригласят на концерт, где будут Злые Пьяные Рок-барды или Алексеи Фроловы - откажитесь под любым предлогом. ЭТО СТРАШНО!
Рок-бард лупил кулаком по струнам, трясся, как отбойный молоток и, брызжа слюной, орал свою Суровую Песнь. "А-а-а, ненавижу!- орал он.- Ненавижу-у-у! Ненавижу, а-а-а!!!"
Стены кафе "Встреча" содрогались, и куски штукатурки с потолка сыпались в кофе сидящих неподалёку мальчиков-мажоров. Мажоры вылавливали штукатурку ложечками и вскрикивали: "Во ништяк! Во ништяк!" Байрам и Вольдемар вскочили было плясать, но смутились и сделали вид, что это они просто так вскочили, что это им сидеть надоело. И вдруг Суровая Песнь умолкла.
- Тэкс-тэкс!.. - в дверях стоял, развязно улыбаясь, капитан Жеглов. Из-за его плеча злобно выглядывал чубатый омоновец Скиф. - Место "Встречи" изменить нельзя. Значитца так и запишем: нарушение общественного порядка посредством злого пьяного панка. Налицо состав преступления. А преступник - что? - Жеглов взглянул на Рок-барда, и тот проговорил:
- Преступник должен сидеть в тюрьме...
- Вот именно! - Жеглов развернулся на каблуках и ловко поймал за рукав Байрама. - Скажи мне, кудесник - любимец богов, где это я твою личность видел?
- На книжной обложке, наверно, - хмуро ответил Байрам. - С Вольдемаром вот.
- А, литературный герой! Свободен. А Вас, гражданин, - Жеглов указал на Рок-барда, - попрошу остаться. И, кстати, документики приготовьте все... - неотразимый Жеглов с улыбкой наклонился к Юльке. - И Вас, мадмуазель, это непременно касается!..

Г Л А В А 6. "Дупел".
А признайтесь, многоэпитетовый читатель: неужели не надоело Вам читать сей откровенный бред пьяного сумасшедшего? Неужели ещё все у Вас дома и даже крыша не съехала с места Вашего жительства? Право, я Вам удивляюсь! Впрочем... Одну минуточку - за мной пришли. То есть, ко мне.
Нет, это не ко мне.
Нуте-с, вернёмся к нашей рассказке. Ни конца ей, ни краю, ни дна, ни покрышки!.. Завершу ли я её когда-нибудь? Довела меня тропка дальняя... Но - вперёд-вперёд, о славный галл, ибо как говорит мудрый русский пословица: "Не зная броду - не выудишь рыбку из пруда." Иными словами: "Любишь есть калачи - люби и саночки возить."
Над городом нависла тяжёлая пелена дыма: Железный Декан проводил Тактику Выжженной Земли. Где-то шли танки, ржали кони, маршировали люди. В небе за дымовой завесой натужно гудело крылатое НЕЧТО, устремив свой величавый полёт вдаль.
Легко взмахивая лучом-саблей, Лорд Вейдер рубил на дворе дрова и подбрасывал их в костерок, над которым сушилась униформа Вениамина Кутурова. Сам герой гражданской войны в одних кальсонах сидел на перевёрнутом ящике, смолил самокруткой и пестрел татуировками. По его спине широко и привольно раскинулась надпись: "MEMENTO MORI!", а под под ней ютился перевод: "За тех, кто в море!". Грудь Кутурова представляла собой своего рода записную книжку и сплошь была усеяна адресами и телефонами.
Лорд Вейдер порубил плакат: "Планы абстрактной партии - планы абстрактного народа" и, обтерев воображаемый пот с респиратора, вынул из кучи хлама огромную ДСП, на которой было наклеено несколько фотоснимков, а над ними краснели буквы: "ТОСКА ПОЧЕТА. Лучшие глюки нашего города".
- Там - я! - гордо ткнул пальцем в один из снимков Чёрный Лорд и бережно поставил "ТОСКУ ПОЧЕТА" к стенке.
Откуда-то послышался приближающийся звон металлических тарелок и колокольчиков, и дурной голос завыл: "Харе Рама, Харе Кришна!.."
- Не похороны ли? - насторожился Кутуров.
- Да ты не переживай, брат, это так... местные, - пояснил всезнающий Лорд Вейдер.
Из-за угла показалась процессия бритоголовых кришнаитов в оранжевых лохмотьях. Впереди них, глядя из-под руки вдаль, вышагивал Иван Сусанин. Маленький кришнаит с медными тарелочками в руках то и дело забегал вперёд и спрашивал, заглядывая Сусанину в бородатое лицо:
- Иван, Иван, скоро мы придём?
- Скоро, скоро, отвяжись, зверушка заморская! - басил Сусанин шаляпинским голосом. - Заплутал я что-то... Мужик, - обратился он к Лорду Вейдеру. - как в Индию пройти?
- Зюйд-ост, - не оборачиваясь, ответил Чёрный Лорд.
- Ты мне тут не паясничай, а рукой покажи! - разозлился Сусанин. Лорд показал направление, Сусанин кивнул и повёл доверчивых кришнаитов в совершенно противоположную сторону - на Суровый Крайний Север.
- Так вот он какой, северный олень! - проговорил Кутуров, тупо глядя на тлеющий в костерке левый носок. Правый носок стоял рядом.
- Кутуров, а ты Чапаева видел? - спросил Вейдер.
- Видел, Петька, видел, - заторможенно ответил Кутуров и вдруг спохватился: - А тебе зачем?
- Чапаев - мой любимый герой! - и Вейдер взмахнул лучом-саблей.
- Запомни, Петька, - Кутуров посуровел. - Вениамин Кутуров - это Чапаев сегодня! Повтори.
- Сегодня...- повторил оробевший Лорд Вейдер.
- И навсегда! - закончил герой гражданской войны.
В это время затрещали кусты, и к костерку выбежал... Здесь можно было ввести, например, Беовульфа в водолазном костюме, но это уж вовсе блин-компот какой-то получится. Ну что делать Беовульфу в нашей рассказке? Ладно бы ещё Алексей Фролов или, скажем поэтесса Мормыло, а то - Беовульф!..
Нет, блистательный читатель, к костерку выбежал ДУПЕЛ. Самый обыкновенный дупел.

СПРАВКА ДЛЯ НЕПОСВЯЩЕННЫХ:
ДУПЕЛ - клювоносое млекопитающее семейства... словом, дупел - он и в Африке дупел. Похож на большую собаку с густой длинной шерстью светло-коричневого цвета. На морде имеет длинный клюв. Хвоста нет. Питается преимущественно кофе в зёрнах. Добрейшее и безобиднейшее существо. Отрицательно реагирует на злобную энергетику.
Дупел является священным животным кафе "Встреча". Когда кафе закрывается на перерыв, дупелы приходят в него с чёрного хода. Им выставляют деревянное корытце с зёрнами кофе и дупелы их дружно клюют.

Итак, милое животное выбежало из кустов, схватило Лорда Вейдера за край плаща клювом и куда-то настойчиво потянуло.
- Чего это он? - заволновался Черный Лорд.
- А хрен его знает, - ответил Кутуров, с интересом глядя на догорающий в костерке правый носок, - Наверное, прикол у него такой.
- Кутуров, я тебе левую пятку отрежу, - ещё больше заволновался Вейдер. - Чего надо этому священному животному, будь оно здорово?
- Кажется, он чью-то злобную энергетику чует, - предположил Кутуров. - Это есть нихт гут. Ой, нехорошо!..
Лендарный герой принюхался к воздуху, словно энергетика могла пахнуть, но воздух был пропитан лишь дымом с недалёких пожарищ. Между тем дупел продолжал беспокоиться и беспокоить Чёрного Лорда.
- Декан! - вдруг воскликнул Кутуров и выхватил из кобуры маузер. - Я всё понял! Это есть Чёрный Астрал!!!
- Да?! Где?! - засуетился Лорд Вейдер.
- Декан пустил в дело злобную энергетику! - кричал Кутуров, размахивая маузером. - Главный Герой в опасности! Спасибо, дупел, спасибо, птица, мы наконец тебя дождались!..
При слове "птица" Лорд Вейдер взвился над костерком и уронил в огонь кутуровскую кожанку. В дыму пожарищ зарокотал его трубный глас:
- Птица-тройка, кто тебя выдумал?!!
- Боже мой, ОПЯТЬ! - ужаснулся Кутуров, а испуганный дупел забился под ящик.
- Хо-хо-хо!!! - демонически рокотал Чёрный Лорд в поднебесье. - Люди гибнут за металл! Сатана там правит бал!..
- М-да, виселица... и ликует весь народ... - пробормотал Кутуров, начиная по-тефальски вскипать.
- Белые розы, белые розы! - гремел Вейдер. - Вонючий запах гниющей рыбы! Есаул, есаул, что ж ты бросил коня?! Младший лейтенант, мальчик молодой, все хотят потанцевать с тобой напрочь!..
- ДА ХВАТИТ!!! - вскричал выведенный из себя герой гражданской войны. Вейдер тяжело рухнул на землю.
- Вот так они и жили, простые дорогие россияне! - произнёс чей-то насмешливый голос. Неподалёку стояла машина "Скорой психиатрической помощи", а рядом с ней приветливо улыбались два Шварцнеггера в белых халатах.
- Это санитары, бежим! - закричал Чёрный Лорд и вскочил с земли. Тотчас в воздухе просвистело ковбойское лассо, и не успел Вейдер до конца опомниться, как, связанный по рукам и ногам, оказался в лапах Шварцнеггеров.
- Вы не имеете права! Я - глюк! - орал заталкиваемый в машину Лорд. - Я - глюк! Прощайте, товарищи! Считайте меня... - тут дверца за Вейдером захлопнулась. Шварцнеггеры угрожающе двинулись к герою гражданской войны.
Кутуров в одних кальсонах, подобно легендарному Чапаеву, начал отстреливаться из маузера, но пули отскакивали от видавших и не такие виды санитаров.
- Я - глюк! - выл в машине пленённый Лорд Вейдер. - Вставай, проклятьем заклеймённый весь мир голодных и рабов!..
Патроны в маузере быстро кончились. "ВСЁ!" - подумал Кутуров. И тут из-под ящика выскочил дупел и яростно набросился на злых Шварцнеггеров.
- Мозгоклюй, мозгоклюй! - в ужасе закричали санитары, приняв мирного дупела за коварного хищника, и вскочили в машину. "Скорая психиатрическая", взревев сиреной, умчалась прочь.
- Мы с вами ещё встретимся! - крикнул ей вслед Вениамин Кутуров и, как оказалось впоследствии, был абсолютно прав.
Тем временем Железный Декан всё больше и больше напрягал свою злобную энергетику, дабы извести последнего и самого ненавистного Студента, коим и был наш незабвенный Главный Герой.

Г Л А В А 7. "Абсолютный Вахтёр".
1. Изгнание суперхудожника.
- И Вас, мадемуазель, это непременно касается! - капитан Жеглов наклонился к Юльке, и та подняла на него невинные зелёные глаза.
- Извините, - робким голосом произнесла она. - я хотела бы попросить Вас об одной услуге, но мне, право, неудобно...
- А в чём, собственно, дело? - заинтересовался Жеглов.
- Уж не знаю, как Вам и сказать...
- Да Вы не стесняйтесь.
- Это такая деликатная просьба... как бы получше выразиться...
- Да Вы говорите прямо.
- Прямо?
- Конечно, прямо!
- Ну, что же... прямо так прямо, - Юлька выдержала паузу и неожиданно гаркнула: - ВОН ОТСЮДА!!!
Подхваченный неведомым вихрем, капитан Жеглов моментально вылетел в открытую форточку. Чубатый омоновец Скиф растерянно потоптался на пороге и на всякий случай угрюмо предупредил:
- Пну щас!.. Видите, какие у меня ботинки?
Пьяный Рок-бард тщательно осмотрел кованые ботинки Скифа и уважительно одобрил:
- Хорошие ботинки!
- Вот! - так же угрюмо продолжил Скиф, тщетно пытаясь скрыть свою растерянность. - Пну щас. Верните начальника.
- Начальник твой, - пыхнула Юля сигаретой, - далеко. В Ялте отдыхает. А ты сейчас в Магадан укатишь. Мент-автопробег, блин!
Скиф тотчас исчез за дверью. Вместо него во "Встрече" появился новый персонаж - глубокоуважаемый в Высших Кругах суперхудожник товарищ Реутов, именующий себя маринистом-авангардистом.
Товарищ Реутов взял себе чашечку кофе и скромно подсел к компании с вежливым:
- Добрый вечер, молодые люди!
- Добрый вечер, - отозвался Главный Герой, а Юлька пробурчала себе под нос: "Молодые люди, молодые глюки..." - и вновь погрузилась в мрачный депряк.
Маринист-авангардист с минуту пристально смотрел на ГГ, как удав на кролика, а потом хлопнул его рукой по коленке и радостно завопил:
- А-а-а! Вспомнил! Вы мне показывали свои работы! Серия картин под названием... э-э...
- "Скелетизмы", - учтиво напомнил ГГ.
- Вот-вот, - возликовал мэтр. - Весьма, весьма, батенька! Для начала... э-э... неплохо. Только работать, работать надо больше, батенька, да-с! Вот я, к примеру, - мэтр отхлебнул кофе, - недавно сделал в Японии выставку своих работ по авангарду. Представьте: на картине - серая улица, бараки, слякоть, мерзость, а вдали - Золотой Храм! Как символ веры в светлое будущее! А в небе над этим развевается Трёхцветный Флаг! Вот это, батенька, настоящий авангард!
ГГ с предельно серьёзным лицом слушал мэтра, кивал и морщил лоб. Рок-бард давился беззвучным смехом, намертво сжав зубами гриф гитары. Товарищ Реутов всё больше распалялся:
- Или вот - скоро я повезу в Америку серию картин по маринистике-авангардистике...
- По чему, чему, чему? - вытаращил залитые алкоголем глаза Байрам.
- Не перебивайте... э-э... молодой человек, - товарищ Реутов отхлебнул ещё кофе. - Представьте: шестимачтовый бриг летит на всех парусах сквозь дикий шторм, а над ним развевается Андреевский флаг! Как символ веры в светлое будущее!.. Что это с вашим приятелем? - мэтр указал на багровое лицо Рок-барда.
- Не обращайте внимания, - спокойно ответил ГГ.- Это у него... э-э... зуб заболел.
При этих словах Рок-бард рухнул под столик и разразился истерическим хохотом.
- Извините, я на минутку, - вежливо произнёс ГГ и вышел из кафе. Завернув за угол, он несколько раз ударился головой об стену, пока не почувствовал, что его крыша встала на место. Тогда он вернулся за столик и, вновь изобразив серьёзное лицо, приготовился слушать мэтра дальше.
- Представьте: портрет Президента! - захлёбывался суперхудожник. - На фоне двуглавого орла! Как символ веры...
- В Африку - и только в Африку, - вдруг твёрдо произнёс ГГ.
- Что?.. - опешил осаженный на скаку товарищ Реутов.
- В Африку, именно на этот милый материк, - столь же твёрдо продолжил ГГ.
Во "Встрече" воцарилось гробовое молчание.
- Ну, знаете ли... батеньки...- маринист-авангардист с вытаращенными глазами поднялся из-за столика.
В довершение всего откуда ни возьмись влетела Ленка Мафия, вскочила на столик и оттуда обратилась к суперхудожнику с пламенной речью.
- Вперёд, товарищи, так держать! - кричала Мафия, размахивая сковородкой. - За нами придут другие, за другими - третьи! Давайте гнать, товарищи! Догоним и перегоним! УРА!
Красный, как пионерский галстук, товарищ Реутов выбежал из "Встречи". Из-под столика, крутя головой, выбрался Пьяный Рок-бард.
- Слава Богу,- сказал ему ГГ. - Хоть с художником по душам поговорил. А то ваши рок-бардовские разговоры меня уже достали: постоянно одно и то же - о музыке, о поэзии, о музыке, о поэзии!.. Кошмар какой-то!
- Ну, допустим, у вас, у художников тоже... - парировал Рок-бард.- "Как символ веры в светлое будущее!.."
ГГ подтянул гири на своих наручных часах, качнул маятник и спросил:
- Кукушка, кукушка, который час?
В башенке на часах распахнулась дверца, и выглянувший Белый Воробей проворчал заспанным голосом:
- Лучше бы спросил - сколько тебе жить осталось! Шестой час уже, на работу опаздываешь, дурак!
- На работу! На работу! - закричал ГГ и выпорхнул на волю. В кафе на несколько секунд задержалась лишь его правая рука с огромным кухонным ножом. Рука подлетела к стене и размашисто на ней начертала: "НАМ ЗДЕСЬ НЕ ПОНРАВИЛОСЬ!", после чего вонзила нож в стойку бара и умчалась догонять хозяина.
На улице стоял лёгкий осенний холодец-леденец. ГГ на бегу поднял воротник своей чёрной куртки с нарисованным на спине черепом. По мере приближения к месту работы в душе неустрашимого Ниндзи росла неясная тревога. "Что-то страшное грядёт!.." - подумал он.
ОЙ!

2. Замените телефон.
Необходимо заметить, проницательный читатель, что Вахтёр - специальность сугубо интеллектуальная. Если Вы - писатель, для Вас нет ничего удобнее, нежели создавать в ночной тиши на дежурстве свои бессмертные произведения. А если Вы - пенсионер, что тоже нередко случается, для Вас нет ничего приятнее, нежели в той же ночной тиши эти произведения читать. Впрочем, в любом случае на дежурстве можно просто вздремнуть, пока не разбудит Вас оглушительный рёв сработавшей сигнализации.
Отдел вневедомственной охраны, в котором числился наш Главный Герой, с некоторых пор был переименован в городской фан-клуб "Абсолютный Вахтёр", поскольку объединял в себе подлинных фанов вахтёрского дела. На дежурство они приходили как на праздник - в парадных телогрейках и нарукавных повязках с надписью: "No pasaran!" - и готовы были сутками сидеть на боевом посту, бдительно охраняя покой какого-нибудь "Сизифстройтреста".
Председатель фан-клуба "Абсолютный Вахтёр" Политен Молибденович по совместительству занимал должность Бригадира. Когда ГГ влетел в здание фан-клуба, Бригадир натягивал в коридоре третий ряд колючей проволоки.
- Это зачем? - поинтересовался ГГ.
- На всякий случай, - тревожно оглянулся Бригадир.- Вдруг враги нападут.
- А мины на подоконнике для чего? На случай, если в окно танки полезут?
- Мало ли что... - туманно ответил Бригадир и пригласил ГГ в свой кабинет.
Кабинет Политена Молибденовича представлял собой скромный арсенал. На каждого входившего с любопытством смотрела чугунная мортира. В углу кучей лежали ядра, стояли бочонки с порохом и ящики с патронами для поставленных в пирамиду винтовок. По столу между пустых бутылок и консервных банок раскатились гранаты-лимонки.
У стола сидел мужик в чёрной куртке с перекинутой через плечо красной лентой и с аппетитом поедал из чашки мерзкую китайскую лапшу. Лицо мужика показалось ГГ очень знакомым, но он никак не мог припомнить - где он его видел.
- Вот что, Вахтёр, - положил руку на плечо ГГ Бригадир. - Ты сегодня направляешься дежурить на особо важный пост. На тебя, как на суперфана нашего фан-клуба, вся надежда.
- Опять, небось, Интернет от хакеров охранять?
- Нет, на этот раз дельце поважнее. Объект называется "Дом с Привиденьями".
- Образное название! - усмехнулся ГГ.
- Да, образное. Оттуда ещё никто не возвращался ЖИВЫМ. Тебе там надо продежурить только одну ночь. Завтра я подыщу тебе сменщика.
В это время дверцы стоявшего в дальнем углу шкафа распахнулись и оттуда выплыла призрачная фигура какого-то старика. Старик вытянул вперёд руки и глухо, как в бочке, завыл жутким голосом:
- Бригади-и-ир! Я умер вчера! Дай мне кофе, Бригадир! О, как мне холодно ТАМ! Дай мне горячего кофе, Бригади-ир!
- Беня,заткнись! - рявкнул Бригадир. Старик закашлялся и, проохав напоследок: "О, Гамлет, Гамлет, сын мой!..", растворился в кофейном пару.
- Это вахтёр, который дежурил в "Доме с Привиденьями" вчера. К сожалению, он - ВСЁ... Царство ему небесное, конечно... Жалко, конечно...
- Хороший был вахтёр, - пробормотал сквозь лапшу мужик с поразительно знакомым лицом.
ГГ кивнул на мужика в красно-чёрном прикиде и шёпотом спросил Бригадира:
- Кто таков муж сей?
- А, это? - Бригадир равнодушно махнул рукой. - Это мой друг, Кинчев. Кстати, познакомьтесь! Кинчев, это ГГ. ГГ, это Кинчев.
- Ну прямо, как у Кэрролла, - рассмеялся Кинчев. - Алиса, это пудинг. Пудинг, это "АЛИСА". Константин, посланец черной звезды, ужас, летящий на крыльях ночи, - уже серьёзно представился он, подавая ГГ жилистую руку.
- ГГ, рок-вахтёр, - представился ГГ, пожимая кинчевскую кисть.
- Ну что, рок-вахтёр, - прокрякал Бригадир. - Согласен дежурить в "Доме с Привидениями"?
- Навсегда! - ответил ГГ, поправляя очки.- Только ласты выдайте.
- Зачем? - удивился Бригадир.
- Чтобы их завернуть, а потом щёлкнуть ими.
- Увы, чего нет, того нет... - Бригадир вздохнул.
- Ну, хоть коньки-то у вас найдутся?
- А коньки тебе зачем?
- Боже мой! Да чтобы было, чего отбросить!
- Нет уж, - отрезал Бригадир. - Если каждому вахтёру коньки выдавать, самому нечего будет... отбросить. Иди так, авось и без коньков ноги протянешь.
- Спасибо на добром слове, Политен Молибденович, - улыбнулся ГГ, скрипнув зубами.
- Бог подаст! Идите, Вахтёр, тащитесь.
ГГ вышел из кабинета, но в коридоре споткнулся о колючую проволоку и оцарапал ухо. "Хороший бригадир - мертвый бригадир!" - подумалось ему. Уже на крыльце его догнал друг Бригадира Кинчев и дружески сообщил:
- Если ты вдруг увидишь мои глаза в своём окне, знай - я пришёл помешать тебе спать!
- Только не это! - отказался ГГ и мужественно шагнул в ночь.
А ночка, между тем, намечалась ой жуткая... В тяжелых волнах туч плавала огромная луна и зловеще косилась на застывший тёмный город. Среди мрачных деревьев парка "Динамо" то и дело сверкали жёлтые волчьи глаза и щёлкали острые зубки. На безлюдных улицах изредка встречались лишь одинокие скучающие гопники, явно чужие на этом празднике загробной жизни. Пахло остывающим едким дымом, и вскоре ГГ понял - откуда: любимая общага и не менее любимый институт были сожжены дотла, и на их месте чернела обугленная пустыня. Над пепелищем, явившимся воплощением Тактики Выжженной Земли, во мраке возвышался памятник Неизвестному Энергетику, как немой свидетель свершённых здесь злодеяний. Так был разрушен Карфаген.
"И дым Отечества нам сладок и приятен", - подумал ГГ и приблизился к памятнику. В темноте ему показалось, что памятник усмехается злобной усмешкой Железного Декана.
- Иду дежурить я, - обратился ГГ к железной скульптуре. - Притом тебя, Декан, прошу пожаловать ко мне примерно в полночь. Хлеб-соль мы сделаем с тобою навсегда. Приди, я затащусь. Пароль не нужен.
Неизвестный Энергетик гордо кивнул головой, но спешно уходящий ГГ даже не заметил этого жеста.
"Домом с Привиденьями" являлся траурный особняк с ядовито-жёлтыми стенами. Внутри его царил мерзкий запах сырой гнили. ГГ прошёлся по скрипящим лестницам, по мрачным комнатам, затянутым паутиной. Непонятно было - чего, собственно, в этом доме нужно охранять.
В полном недоумении ГГ вошёл в комнату для вахтёров и зажёг керосиновый фонарь, поскольку электричество в доме отсутствовало. В глаза ГГ сразу бросилось вкривь и вкось написанное кровью по жёлтой облезлой стене: "Техник, где ты был? Ты был так нужен! А теперь уже поздно..." На тяжёлом дубовом столе, напоминающем гроб, стоял дореволюционный телефонный аппарат. ГГ поднял трубку с рычага: из неё вырвалось лишь хриплое рычание. Тут он заметил вырезанный на крышке стола чей-то крик души: "ЗАМЕНИТЕ ТЕЛЕФОН!!!". ГГ бросил трубку, и тотчас незаменённый телефон резко зазвонил. Вахтёр схватил трубку и услышал в ней:
- Алле, это Оперный театр?
- Нет, - ответил Вахтёр.
- Что-что, не слышу? - донеслось из трубки.
- Не-е-ет! - нараспев прокричал ГГ.
- Плохо слышно, говорите громче! Это Оперный театр?
- Не-е-ет, это не О-о-оперный теа-а-атр! - громко пропел ГГ хорошо поставленным тенором.
- Не театр, а поёте! - отозвалась трубка. - Кто это поёт?
- Призрак Оперы! - брякнул рассерженный Вахтёр и бросил трубку. "Весело живём!.." - подумал он, накрепко запирая входную дверь. Что-то тревожное снова коснулось бесстрашной души Вахтёра-Ниндзи, и нехороший холодок пробежал по его спине. ГГ покосился на тёмное окно. В это время телефон опять зазвонил. ГГ снял с рычага трубку и услышал вкрадчивый женский голос:
- Вы на месте, Вахтёр? Вы затащились?
- Кто это? - воскликнул ГГ.
- Это? Где? - притворно удивилась трубка.
- Кто это говорит?!
- А что говорит?
- Кто со мной говорит?!! - заорал ГГ.
- С Вами? Да это у Вас глюки, Вахтёр! Лечиться Вам надо, милый!.. - и трубка замолчала.
"М-да, лечиться..."- подумал озадаченый ГГ и начал вынимать из всех карманов пачки самых разных глюкозидов (лекарств от глюков): глюконат, глюкозу, глюкоген, глюкогон и некоторые другие грозные таблетки и пилюли. Проглотив горсть таблеток глюкозы, ГГ затащился. Едва это произошло, возле его уха раздался весёлый хрипловатый возглас: "О-оп-па!" - и над головой Вахтёра нависла выскочившая из-под стола огромная Крокодилка с поднятыми передними лапами и с радостно улыбающейся зубастой пастью.
- Сгинь, сгинь, глюк! - заорал Вахтёр-Ниндзя и молниеносным движением метнул в эту пасть целую пачку глюкогона. Крокодилка лопнула, как мыльный пузырь.
- Всё! Крыша едет! - решил ГГ. По всему "Дому с Привиденьями" моментально пронеслось разноголосое весёлое либретто: "Крыша едет, крыша едет, крыша едет, ля-ля-ля!.."
С улицы донёсся зловещий гусеничный лязг, оконные стёкла мелко задрожали. Ночную тишь прорезал оглушительный рёв: к "Дому с Привиденьями" приближался Страшный Зверь КНАМ.
ГГ нащупал в кармане дольку чеснока - самое испытанное средство от злобных глюков - и начертил ею на полу вокруг себя магический круг. Из ящика стола он вынул толстенную книгу и, раскрыв её, чуть было не захлебнулся от обильного слюновыделения: это была "Книга о вкусной и здоровой пище" - вещь, смертельно опасная для дорогих россиян вообще и для студентов, проживающих в общежитиях - в частности. Но у нашего Главного Героя не было иного спасения от злых глюков, кроме чтения сего бестселлера.
- "Курица под белым соусом",- прочитал ГГ и плотоядно облизнулся. - "Сваренную курицу разрубить на части, уложить на блюдо и залить белым соусом. На гарнир дать отварной рис, заправленный маслом."
Лязг и рёв за окном становились всё громче. ГГ взглянул в окно, и волосы на его голове стали сухими и безжизненными. Свистя перепончатыми крыльями, перед самым окном промелькнуло НЕЧТО, целиком состоящее из множества огромных светящихся глаз. Крылатое Многоглазие унеслось в небо, но то, что увидел ГГ дальше, было ещё кошмарнее. Прямо к дому двигался, подобно Алексею Фролову, ужасный КНАМ: зверь с туловищем динозавра и с двумя бивнями на морде. Вместо задних лап у него были тракторные гусеницы. Позади чудища извивались змеи с антеннами на головах и разбегались во все стороны жирные пауки. ГГ поспешно склонился над спасительной книгой.
- "Пирог можно делать, как и пирожки, с любой начинкой, - давился слюной бесстрашный Вахтёр, - из мяса, ливера, рыбы с рисом, с вязигой, капустой, с рисом и яйцом, с кашей, с грибами, с чертом лысым ..." О Боже мой! - простонал он измождённо.
В комнату, щёлкая массивными челюстями, ворвалась хищная птица Лебедин и завизжала: "КРАНТИКИ!"
Тотчас окно было вынесено, и в помещение ввалилась бесчисленная вопящая и суетящаяся нечисть. Вслед за ней в окно попытался влезть и зверь КНАМ, но застрял на полпути и жутко заорал, мотая головой с бивнями.
- Где он?! Ищите его!!! - визжала птица Лебедин. Нечисть рассыпалась по комнате в поисках незримого Вахтёра. Особенно суетился, наступая всем на конечности, трёхголовый мутант, носящий непонятное для студента-филолога прозвище "Глагол Третьего Лица". Однако магический чесночный круг надёжно скрывал ГГ от всей этой гоп-компании. Не теряющий самообладания ГГ перевернул страницу и прочёл: "Беф-Строганов". "Странная фамилия...- подумал он. - Интересно, кто это такой - Беф-Строганов?"
И тут же Беф-Строганов явился, звеня гусарскими шпорами и нервно кривя рот. С первого же взгляда ГГ открыл, что Беф-Строганов похож на Щелкунчика.
- Не нашли?! - высоким голосом вскричал Беф-Строганов, он же Щелкунчик.
- Нет его нигде, проклятого! - начала оправдываться птица Лебедин.
- Как так - нет?! Отчего нет?! Сыскать!
- По всему дому ищут... Может, нету его вовсе?..
- Не могут сыскать!.. По всему дому не могут сыскать! - капризно ломал руки Щелкунчик - Беф-Строганов. - Здесь он! Ищите лучше! - отдав ценное распоряжение, Беф-Строганов круто развернулся и ушёл в санузел. Глагол Третьего Лица бросился за ним следом, но Щелкунчика там уже не было. Лишь в трубах канализации клокотала вода и звенели гусарские шпоры. Страшный Зверь КНАМ никак не мог втащить в окно свои гусеницы и громко выл.
- Заткнись, уродина! - накинулась на него птица Лебедин. - И так тошно, ещё ты на нервы действуешь!
КНАМ обиженно замолчал и улёгся на подоконник, вращая жуткими глазами.
- ИСКАТЬ ВАХТЁРА!!! - рявкнула Лебедин, и нечисть засуетилась с удвоенной энергией возле самой чесночной черты.
"Наша служба и опасна, и трудна, - замурлыкал себе под нос ГГ, наблюдая бесполезную суету вокруг. - И на первый взгляд как будто не видна..." Птица Лебедин витала под потолком и щёлкала челюстями в трёх дециметрах от очков ГГ. "...На второй как будто тоже не видна, и на третий тоже..." - напевал окончательно взбодрившийся Вахтёр. "Книга о вкусной и здоровой пище" стала казаться ему абсолютно необязательной, и ГГ небрежно её захлопнул. А ЗРЯ. ОЙ, ЗРЯ!..
Тотчас извне раздались тяжёлые металлические шаги. Пол под ногами задрожал. Суета стихла, и нечисть сбилась в кучу-малу возле задремавшего в окне КНАМА. Шаги медленно приближались к двери в комнату. Дверь резко распахнулась: на пороге стоял ЖЕЛЕЗНЫЙ ДЕКАН.
- Я на зов явился! - пророкотал он. - Всё кончено. Дрожишь ты, рок-вахтёр!
- Я? Нет... - ГГ невольно взглянул на свои подрагивающие коленки. - Я звал тебя и... затащился.
- Дай руку! - потребовал Декан.
- Хрен тебе! Я - рок-вахтёр и суперфан, а не самоубийца. Оставь меня...
- Вот это да! - шепнула восхищённая птица Лебедин Глаголу Третьего Лица. - Чисто "Малый театр"!
- "Триада", - блеснул эрудицией Глагол.
- "Триада" - это пантомима, болван, - пояснила Лебедин.- Там не разговаривают. А это - "Малый театр"!
Между тем Железный Декан изловчился и схватил ГГ зубами за ногу.
- Оставь меня! - завопил ГГ.- Пусти! Пусти мне ногу!.. - и начал бить декана телефонной трубкой по голове.
И тут драматургия неожиданно закончилась. В комнату влетел всклокоченный дупел и с разбегу клюнул Декана в железное мягкое место. Декан вскрикнул и отпустил ногу Вахтёра.
- РУКИ ВВЕРХ! - раздался суровый глас из двери. Там с маузером в руке и в потрёпанных кальсонах стоял герой гражданской войны Вениамин Кутуров.
Железный Декан понял, что его Ватерлоо проиграно, и простонал ржавым голосом:
- Подымите мне... руки...

Г Л А В А 8. "Последняя ОЧЕНЬ".
В палате №6 было весьма многолюдно. Сюда, гастролируя по лечебнице, из палаты №11 прибыл актёр с погорелого пединститута имени товарища Ваучера Акакий Ананьевич Колядкин.
- Частушки! Сказания! - пускал в ход всю свою богатую мимику актёр, и зрители загибались со смеху. - Колядки! Были-и-ины! Всё это - устное народное творчество! - произносил скороговоркой Колядкин, оказывался на люстре верхом и оттуда начинал весело напевать: - Уродилась коляда накануне Рождества!..."
Из дальнего угла палаты раздавалась русская песня с французским прононсом:
- Степ да степ к’угом, пут дальок льежит!..
Пел накрепко привязанный к собственной койке император Наполеон - типичный представитель всех уважающих себя психиатрических лечебниц.
- Сдавай, Вениамин, - вздохнул ГГ.
Сидящий напротив Вахтера легендарный герой гражданской войны перетасовал колоду карт и стал раздавать на троих. Третим был молчаливый после процедур Лорд Вейдер. Играли, естественно, в "дурака".
- Эй вы, жертвы энергетических репрессий! - крикнул им со своей койки Злой Пьяный Рок-бард. - Кто в "дураках" остался?
- Отстань, диссидент, - проворчал сквозь самокрутку Кутуров. - Пиши свою "Рассказку" и не мешай людям партию обдумывать.
- Все мы в дураках остались - и люди, и глюки... Все, кто партию обдумывал, - произнесла Юлька из глубин Злого Депряка и погладила дупела, положившего к ней на колени клювоносую голову.
- Что Вы, девушка! - встрял в разговор Бригадир Политен Молибденович. - Как говорит мой друг Кинчев: "Время менять имена". Поменяем имена - и махнём все в Израиль.
- Не больно-то отсюда махнёшь, верно, Байрам? - обратился к закадычному корешу Вольдемар.
- Ик, верно... - икнул кореш.
- Зря, зря, батеньки! - подал голос с ночного горшка суперхудожник товарищ Реутов. - С точки зрения маринистики-авангардистики махнуть в Израиль... э-э... не так уж сложно. Вот я, к примеру, готовлю там выставку своих работ. Представьте...
- Ой, достал! - поморщился под респиратором Лорд Вейдер. - Щас "Буревестника" исполнять начну.
- Да ты не переживай, брат, - успокоил его ГГ.
- Ставь карточку, Петька, твоя очередь, - обратился к Чёрному Лорду Кутуров, разгладив усы.
Из конца в конец палаты №6 проскакал на розовом коне Алексей Фролов - Гость из Будущего с сосулькой в башке и с наганом в руке.
В палату ввалились двое Шварцнеггеров в белых халатах и втащили неразлучных Пушкина, Дельвига, Баратынского.
- Пополнение к вам, психи, - объявили Шварцнеггеры, противно заржали и скрылись за дверью. Алексей Фролов выдал соло на нервах и юркнул в своё Будущее, где его ждал глобальный Резонанс.
Пушкин, Дельвиг, Баратынский приподняли цилиндры и представились хором: "Поэты и Граждане".
- Как живые перед глазами... - изумился ГГ.
- "Слово о полку Игореве", - провозгласил с люстры Колядкин и чуть тише пояснил: - Был такой полк. Командиром полка был Игорь, - и совсем конспиративным голосом добавил: - Но он плохо кончил.
- Сарынь на кичку!!! - вдруг вскричал со своей койки связанный Наполеон с абсолютным астраханским выговором. - Эх, руби-коли боярское отродье! - и горькие слёзы потекли из глаз Бонапарта.
- Всё, - констатировал факт ГГ. - Последний нормальный человек в палате съехал.
В дверь тихонько постучали. "Кто бы это мог быть?" - насторожился ГГ. Стук повторился. ГГ проковылял через палату и открыл дверь. За ней стоял маленький скромный мальчик.
- Орла вызывали? - спокойно спросил он.
И ГРЯНУЛ ТУШ.

Г Л А В А 9. "Эпилог".
Сто первая рассказка.
Столетняя война.
Простреленная каска.
Китайская стена.
Задраенные люки.
Болотная вода.
Полуночные глюки.
Лорд Вейдер - НАВСЕГДА.
Измерен в килогерцах
Космический простор.
Нам разум вместо сердца
Дал каменный топор,
Стальные руки-крюки,
Оглобли вместо ног.
К детишкам Фредди Крюгер
Зашёл на огонёк.
Зловещий энергетик -
Старуха Шапокляк.
У Крокодила Гены -
Очередной депряк.
Зарезан Цезарь в Риме -
Кошмарный криминал.
Несчастная Мария -
Любимый сериал.
Великая зараза
Шагает на парад.
С трибуны унитаза
Вещает демократ.
Россия бьёт баклуши
Со Славою Труду.
Ей не дадут покушать
В двухтысячном году.
Тащись, пока свобода.
Ну что же ты не рад?
Через четыре года
Здесь будет сущий ад.
Покой нам только снится.
Прощай, двадцатый век!
Писатель Солженицын -
Хороший человек.

"СОВЕРШЕННО СЕРЬЕЗНО" (Авторское послесловие).
В романе А.Грина "Блистающий мир" устами главного героя Друда говорится: "Каждый человек должен играть".
Прочитанное Вами, супердрагоценный (-ая) читатель (-ница), произведение искусства - своего рода игра, причём с минимумом правил, игра, в которой печальная Муза уступает место забавной Шизе (не позволяя той, впрочем, косить наши ряды). Здесь можно сотворить всё, что угодно: уйти в Астрал, встретиться в необычной ситуации с литературным героем или Алексеем Фроловым и даже изобрести новое животное типа добродушного дупела или злобного КНАМА.
У "Злобной рассказки" нет жанра, поскольку она сама - пародия на всевозможные жанры: тут и пресловутый соцреализм, и фантастика, и анекдот, и "фильм ужасов", и "Малый театр", а, самое главное - та часть устного народного творчества, которая именуется "приколом".
Создана "Рассказка" для узкого круга хороших и верных товарищей, что где-то в шкафу мы нашли. Это художники, поэты, музыканты и просто хорошие люди и глюки. Благодаря местному колориту многое, возможно, будет непонятно иноплеменному читателю, но - что делать... Прости, прости, о такой читатель, если ты появишься, не дай Бог.
Соглашусь, что "Злобная рассказка" написана непрофессионально, и в оправдание замечу, что автор никогда доселе прозы не писал, и это - его первый блин-компот, который, как известно... Ну, Вы сами понимаете.
Вот, собственно, и всё.
ПОКА!

P.S.: Сейчас принято кого-то благодарить в конце книги - спонсоров там всяких, издателей, первопечатников...
Ну, что ж, тогда пожимаю плечами и благодарю: Лёху Ожиганова, Юльку, Лорда Вейдера, Кутурова (человека и кота), всех дупелов, себя, Бригадира, Декана, Льва Гершановича и всех, кто если и не читал ЭТО, то хотя бы слышал, что ЭТО - ЕСТЬ!