Андрей Земсков "Беспредельная Весна"

Душа	(Отпусти Меня, Душа, Гулять по Чисту Полю...)
Гроза	(Напрочь Расколота Громом Скрижаль...)
Зимняя Быль	(На Четыре Стороны Распятая Гарь...)
Скоморошья Сказка	(Закрутило-Понесло Перекати-Поле...)
Беспредельная Весна	(Как на Сколе Льда Сидит Черный Гриф...)
Памяти Янки	(Сбитые Пальцы, Порванные Струны...)
***	(Сойти с Горящего Ума...)
Птица Феникс	(Мне Опять Срываться в Пекло...)
Девятый Вал	(Девятый Вал. Опять Штормит Эфир...)
Красные Кони	(А Вся Наша Печаль - Костер на Берегу...)
Пир во Время Попсы	(На Свое Полуночное Бденье, на Свой Риск и Страх...)
Ветер	(Ветер, Ветер, Бродяга-Ветер...)
***	(Подними Меня, Ветер, как Корочку Хлеба...)
Казачья	(Разорвалась Струна, Песня Спета Давно...)
Сполохи	(Ты Запой, Запой да Зазвени-Звени...)
Степь	(Лошадей Бока Лупит Ветра Плеть...)
Бродяга	(Путает Время Следы...)
В Поисках Себя	(Сожженных Книг Зола Застилает Окна...)
Утро Судного Дня	(Вот и Стала Рожь Пряным Солодом...)

Вышло солнце на крыльцо да усмехнулось криво,
Голова похмельная под шапкою трещит.
Подвели коня ему с пластмассовою гривой,
Конь дохнул в лицо, уздечка звякнула о щит.

Отошли меня, душа, в сиреневом конверте.
До земли рукой подать, когда-нибудь дойдем.
Не спеши, любимая, загадывать о смерти,
Масть пошла червовая, а значит, все путем.

Только вот судьба моя ручная смотрит волком.
Свято место занято, попроще есть места.
Для чего ж я все пою - и сам не знаю толком,
Но предполагаю, что наверно неспроста.

Отпусти меня, душа, гулять по чисту полю,
По устам да по сердцу меня связала ты.
Из огня да в полымя, из клетки да на волю,
Через век серебряный до Золотой Орды.

В наших душах вольны,
Кто в неволе прожил
И кто света не видел в глаза -
Всем смертельно больным
Беспокойством души
Посвящается эта гроза.

Припев:
Вера моя - воля,
Лики озер - мои образа,
Певчие - ветры в поле,
Сила моя - гроза.

Горек запев, да не выпьешь до дна
Чашу свинцовой росы.
Синем огнем обжигает она,
Песня в раскате грозы.
Черного золота ночи не жаль,
Бесам себя не спасти!
Громом расколота неба скрижаль -
Некуда крик вознести!

Припев.

С вечера лучину попоздней зажигай.
Ночь долга, а все же до утра не заснуть.
Бродит с колотушкой по Европе Бабай.
Скорый бронепоезд отправляется в путь.

Рельсы в два ряда - да не добраться домой.
В топке паровозной догорает Лазо.
Виноватый стрелочник лежит под стеной.
Черти крутят красное свое колесо.

Взбалмошною ведьмой воет вьюга в трубе.
Раздирает грудь тоской осиновый кол.
Вышло в поле времечко с ножом в рукаве,
Словно сквозь века на Русь татаро-монгол.

Эх, пустим петуха - глядишь, повыгорит жир,
Да только как унять потом увечный огонь?
Где для тела водка и попса для души,
Там не портит воздух даже трупная вонь.

На четыре стороны распятая гарь.
Как ни бей баклуши, не сносить головы.
Три сосны роняют слезы - бабе янтарь.
Занесло по крышу дом веселой вдовы.

Кто певец, кто пропойца - я судить не берусь
О твоих колокольцах, башлачевская Русь.
Лишь от жизни спасенным не гореть со стыда.
Неужели на все нам наплевать, господа?

Только пьем по-черному до горячки белой.
Стекла закопченые - да не в стеклах дело,
Просто снова темнота отворяет ворота
Для друзей сердечных, мастеров заплечных.

А кругом все гладь да тишь, сирые заплаты.
Отчего же ты молчишь, скоморох патлатый?
Иль, тоску в себе глуша, отказалась петь душа,
Или просто нету выхода куплету.

То не блажь, а благодать, то не быль, а сказка.
Ни просвета не видать, но ясна развязка.
Через реку нет пути. Коль ручей не перейти,
Так что ж мы мутим воду, не узнавши броду?

По добру ли кулаки, по душе ли сказки?
Развяжите языки, бубенцы валдайские.
Разведите стукача на чекушку первача,
А под ту чекушку выдайте частушку.

Пусть порадуется лох, лопнет пусть со смеху.
В рай уходит скоморох босиком по снегу.
Вот и весь недолгий сказ, перезвон да свистопляс,
Только нашей сказке долго до развязки.

Закрутило-понесло перекати-поле
То ль случайно, то ль назло, по недоброй воле.
Веселись, гуляй, чудак, а в нашем доме все не так,
Скучно в доме нашем - не поем, не пляшем.

Беспредельная весна.

Сведены счета, взведены курки,
В полынье полынь головам пустым.
Отдавая честь, раздавай долги.
Вместо вечного огня только вечный дым.
А на посту солдат спит кошмарным сном,
По нему опять пушки бьют отбой.
Связки связаны в горле злым узлом.
Не до песен им теперь, а ты возьми да спой!

Беспредельная весна.

По семи кругам сумасшедшей карусели,
По как попало брошенным звездам
Слово - с ветки голоса сорванное семя.
Домой скорее! Домой, пока не поздно!
Туда, где можно просто улыбаться,
Просто помнить и дышать покоем.
А порванные струны, сбитые пальцы
Унесет река и от сглаза скроет.

Под полинялым кумачом до дыр застиранной зари
Не вскачь, а шагом от жилья чужого прочь.
Смех сатанинский за плечом, бродяжий посох у двери.
Кого теперь тебе искать, шаманка-ночь?

Струна срывается, как нить, когда сбывается куплет,
И обращаются слова простые в боль.
Как тяжко в этом мире быть старше себя на сотни лет
Шутом в стране, где правит умерший король,

Плясать в огне и на виду у пули превратиться в цель,
Сложиться в крохотную птичку, и тогда,
Порхнув неслышно в темноту, промчаться сквозь пустой тоннель,
В конце которого затихнуть навсегда.

Сойти с горящего ума, сойти на нет и не успеть...

Вьется выкуренный ладан
Близко к раю, рядом с адом -
Это мой порочный дух, великий тлен.
Не пророк, не шут, не гений,
Я живу в плену сомнений
И сгораю, чтоб покинуть этот плен.

Припев:
Снова лететь вниз и взывать из черной тишины.
Я - птица Феникс, и мои крыла обожжены.
Тяжкая доля - жить без веры в жизнь полтыщи лет.
Дайте мне волю обрести себя в самом себе.

Гул набата по Вселенной,
Одинокой и надменной.
Я взмываю в небо огненной стрелой,
И в последнее мгновенье
Уповаю на прозренье,
Для чего мне дан извечный непокой.

Припев:
Снова лететь вниз и взывать из черной тишины.
Я - птица Феникс, и мои крыла обожжены.
Тяжкая доля - жить без веры в жизнь полтыщи лет.
Дайте мне волю обрести уверенность в себе.

Девятый вал. Легко ли не соврать
Манящим блеском розовой блесны?
Ты знаешь, это нотная тетрадь,
Путеводитель по Стране Весны.

Звезда - маяк на страже - ну, лети!
Испей до капли свой тяжелый рок,
Ведь ветер, что рожден в его груди,
Распят на перекрестках всех дорог.

Скрипичный ключ на старт, и кто сказал,
Что больше чуда не произойдет.
Музей разлук и встреч - ночной вокзал -
Нас по часам, как стрелки, разведет.

Девятый вал. Отчаянный вираж,
И мы уже на разных берегах.
А море оплевало пеной пляж,
Кипит, едва держа себя в руках.

Мой якорь превратился в поплавок,
Но я удачу так и не догнал.
От суши остается островок,
И на него идет девятый вал.

Рекою пролилась дорога в никуда,
Нависла над землей тяжелая вода,
Свинцовая вода - смурные времена,
Разрыв травою в грудь врастают ордена.

Припев:
Ветер пригонит кровавый рассвет:
Красные кони на синей траве.

Неспетые слова застыли сургучом,
Последняя глава - погоном на плечо,
Проклятье сатаны взорвало тишину,
Уходят пацаны на новую войну.

И только красный дым вдоль синих берегов -
Какая там печаль, какая там любовь!..
Клинком сошелся свет на остром сколе льда,
На сотни тысяч лет тяжелая вода.

Припев.

Забил на все вратарь - чистый гол,
Забыл про все звонарь - пьян и глуп,
Коль колокол посажен на кол,
А, может быть, на иглу, может быть, на иглу.
Ушел в себя сошедший с ума,
С цепей досрочно спущены псы,
Гуляет, веселится чума -
Пир во время попсы, пир во время попсы...

Две потертых тетрадки - мои обходные листы.
Подпишу, и айда - пусть хоть раз на руках понесут.
Но гляжу развели канитель и разводят мосты,
Чтоб с концами концы не свести - в воду, вот вам и суд...
Ах как лихо мы судим: по сути любой - Соломон.
Отвести бы мне душу подальше куда от греха
Да пустить бы в расход - жжет обойму последний патрон,
Но скажи для чего в ней опять бродит брага стиха.

Дай срок, и я усну - чист и гол
Под черным ликом в красном углу.
Посажен голос, словно на кол,
Наколот на патефонную иглу.
Эх, потеха! От ворот - поворот.
Челом не бьют, разбиты часы.
Ликует, веселится народ -
Пир во время попсы, да, пир во время попсы...

Ветер, ветер, усталый странник,
Нелегко быть незваным гостем,
Где бы память свою оставить,
В чьей душе и на чьем погосте?

Только ветер в лицо смеется;
От добра, мол, добра не ищут -
Нет спасенья, покуда бьется
Черный ворон, почуя пищу.

Нет покоя, пока не спеты
Все любови и все печали.
Что с собою нам делать, ветер,
Отчего мы вдруг замолчали.

Вокруг пальца обводит дорожка кривая,
Водит за нос - со знаком таким я знаком.
Ведь у нас без грехов не добраться до рая.
Кровь на млечном пути, как роса... как роса с молоком.

У порога пурга, зябнет зябликом осень.
Гаснут мысли в мозгах - узловатая вязь.
И не звездная пыль облепляет колеса,
На солдатских подошвах обычная грязь.

Ни кола, ни колодца - окончены войны.
Пуля лобное место задела слегка,
Но откинул копыта последний конвойный,
И откинулся навзничь последний зека.

Снова дело десятое - числиться в первых.
Слово было в начале, в конце - анекдот.
А поиграй на гитарных расстроенных нервах -
Может лопнет терпенье изнеженных нот.

Окуни меня, Ветер, в бездонное небо;
Я от старого света тотчас отрешусь.
Разлепи мне веки, Я ослеплен нелепо
Не губи меня, Ветер, я тебе пригожусь...

Ай на-на на-най, хэй, хэй!
Ой на-на на-най, хэй, хэй!
Ой на-на на-най, хэй, хэй!
Ай на-на на-най, хэй!

Шапки, братцы, долой, здесь рубить мастера,
Но и нам не впервой кланяться топорам.
Лиха смертного фунт да полпуда греха
Стеньки Разина бунт - не поклон Ермака.

Ай на-на на-най, хэй, хэй!
Ай на-на на-най, хэй, хэй!
Ай на-на на-най, хэй, хэй!
Ой на-на на-най, хэй!

Эх, казачья душа - сколько драли с нее!
А за ней - ни гроша, а над ней - воронье.
А она все поет, голос хрипом оброс.
Поднимайся народ веселиться до слез!

Полетит жар-птицею головушка,
Горячим камнем на сыру землю падет.
И на плаху брызнет моя кровушка
За гульбу казачью да за честной народ.
И на плаху брызнет моя кровушка
За гульбу лихую да за честной народ.

Сполохи, сполохи, казачья вольница,
Грудь перерезана лямкой бурлацкой.
Стоном земля, а не слухами полнится.
Через отчизну тропой партизанской,
Крадучись, тайно бредем, словно воры, мы.
Вышли бы к торному тракту, да надо ль?
Сполохи, сполохи, черные вороны
Радостно рвут придорожную падаль.

В пепельном небе лихое пожарище -
Красный петух нищету отпевает.
Волгой идет атаман с сотоварищи,
Братец Кистень зипуна добывает.
Ухнем, на весла навалимся, братия,
Сложится песня - приложится слава.
Сполохи, сполохи, пестрое платье
Смертушка носит по нас, а не саван.

Сполохи, сполохи,
Сполохи, сполохи,
Сполохи, сполохи...

"- Далече ли до крепости? -
спросил я у своего ямщика.
- Недалече,- отвечал он. - Вон уж видна..."
А.С.Пушкин "Капитанская дочка".

Лошадей бока лупит ветра плеть.
На сто верст кругом - ни души живой.
Провожатый наш, кто таков, ответь -
Вольный ты казак али волк степной?
Кандалы тебе, если вор, скуют:
Плаха - трон тебе, царство - каторга.
Эй, гони, ямщик, в Белогорскую!-
Час неровен, путь заметет пурга.

Время доброе. Место Лобное.
В рай от удали, а от страха - в ад.
И пускай горит благородная
Шапка на воре - Мономахова.
Только посвист сабель, башкирцев крик.
Оренбург падет, - и Москва твоя.
Мочи нет терпеть! Закипел Яик,
Задышал Яик - ноздри рваные...

Колокольца звон в снеговой тиши -
То ль девичий смех, то ли вдовий плач.
Провожатый наш, кто таков, скажи -
Неужели сам государь Пугач?
Погоняй, ямщик, не жалей кнута!
Надломилась небо над головой.
Белизна слепит, а слепым - куда?
Не дай Бог пропасть. Погоняй, родной!..

Сам я - ни скиф, ни казак:
Стерто веками тавро.
Сабля, седло и лоза -
Даже для песни старо.
Рыщу, не помня родства,
Рядом не то что друзей -
Даже с кем выпить раз-два -
Вот и обчелся совсем.

Где ты, горбатый конек,
Ищешь меня? Я же тут!
Видишь вдали огонек? -
Это известия ждут.
Так поспешай же, гонец,
Бросить платок на крыльцо.
Света ли, тьмы ли конец
Ждет нас в конце-то концов?..

И вечная печаль
Отсекает все, что тянет вниз -
Покинутый причал, сомнительность начал
Плавятся в огне святых страниц.
Только дым
Ластится доверчиво к воде.
В пустоте, в темной пустоте
Бродишь ты, бродишь ты
В поисках себя.

Обеспокоенность
И одиночество -
Путь к пророчеству,
Но не пророчество!
Если ты
Не отмечен солнцем и луной,
Не замечен темнотой.
Кто еще услышит голос твой.

Но ты будь сильным,
Ты только будь.
Даются крылья
На трудный путь.
В миру жестоком
Смелее в бой!
Лети же, с Богом,
Любовь с тобой...

Вкуса губ чужих, а у рябины свет.
Я смахну росу на травы сукно,
Под уздцы к тебе подведу рассвет,
Усажу тебя в доброе седло.

Будет день как день, только ночь не в ночь,
Размотаю жизнь по сухим строкам.
Я б не пел тебе, я бы сгинул прочь,
Да гитара, знать, приросла к рукам.

Ключ моей беды, разомкни уста.
Пусть слова текут, как с березы сок.
На чумном пиру только смерть красна,
Где полынь-звезда грянется в песок.

Сколько нам дурить, стены лбом круша,
Поджигать шнуры разрывных сердец.
Вон в обнимку с телом пошла душа
Словно под венец под слепой свинец.

Так нелеп у нас в темном царстве луч,
А поем про то, как горит заря.
На весь белый свет понагнавши туч,
Из воров на трон обрядив царя.

Непреломленным на столе лежит
Боль и соль Земли - круглоликий хлеб.
Ты, любовь моя, помоги дожить
До конца концов, до судьбы судеб.

Пусть из глаз твоих тихо смотрит грусть,
Лишь тебе одной будет петь Земля.
Я с тобою, вот рука моя...

Вот и стала рожь пряным солодом.
Гуси-лебеди хоровод не вьют.
Богомаз-Октябрь красит золотом
Небосвода нимб да косу твою.