Глава 1: Я просыпаюсь на дереве

Все началось с Гедеона. Попал я туда в начале мая, когда зелень яркая и свежая, а горячие ветры еще не гоняют по дорогам столбы пыли.
До этого потаскало меня по Америке с запада на восток. Где я только не побывал! Даже у колорадских бандитов и оклахомских индейцев.
Привык я ко всякому. Спал где попало, ел что придется. Кожа моя огрубела: щелкни по ней ногтем – звенит. Желудок здорово подобрался, и в день мне хватало початка кукурузы. И вот Гедеон на земле Черной Розы.
В то майское утро я проснулся, потому что в самое ухо мне пел пересмешник. Уж он так надрывался и передразнивал всех подряд, что мне снился хор гномов, крокодилов и железных человечков.
Я открыл глаза. Под щекой теплая, шершавая кора. Еще вчера, как стемнело, я перелез какой-то забор и устроился ночевать на дубе. Дубы здесь все равно что таверна. Ветви огромные, раскидистые. Найдешь в них и кровать, и даже кресло, и даже обеденный стол.
Я уж давно приладился спать на деревьях, особенно в чьем-нибудь саду, потому как в частных владениях всегда спокойней. В крайнем случае тебя выгонит хозяин. В парке швыряются камнями мальчишки, а в лесу глупый охотник может выпалить в тебя из дробовика.
Открыл я глаза. Солнышко посверкивает через листву. Испанский мох вроде белой кисеи спадает по веткам. Могучий ствол дуба недалеко от земли расходится наподобие чащи. В этой чаще я и приладился спать вроде птички.
— Эй, мистер!
Под деревом стоял негр в полосатых штанах и белой панаме.
— Эй, мистер белый, не надо бы вам спать на этом дубе, — говорит он.
Я потянулся. Негр это не беда. Конечно, непорядок, что он увидал меня снизу. Не в моих правилах устраиваться так, что тебя видно. Но вчера было темно, и я не сумел выбрать укромного места. Вон туда, чуть бы правей и повыше, за густую крону и кисею моха, тогда нипочем не заметил бы меня старый негр в полосатых коротких штанах и мятой белой панаме.
— Я вам любезно и по-душевному говорю, мистер белый мальчик, не надо бы вам спать на этом дубе. Сэр босс очень добрый, но под этим дубом у него важное место, и поэтому он никому не разрешает спать на этом дубе.
— Ладно, — сказал я. — Пока твой сэр босс встанет, я досплю еще часок.
Слезать не хотелось. Уж очень теплая кора у дуба, как будто живая. И, казалось, под ней все еще текли мои сны, все еще пели маленькие человечки.
— Это хорошее дело, мистер мальчик. Только сэр босс встает очень рано. В прошлом году, когда мистер Конь обронил несколько яблок вот здесь, у самого дуба, сэр босс так рассердился, что велел продать мистера Коня.
— Мне-то что! — Я зевнул.
— Ну как же? Я вам толкую, уважаемый мальчик, что мистер Конь здесь гулял...
— Послушай, — сказал я, — мне бы доспать полчасика.
Этот чудной негр ни за что не пойдет жаловаться. Я по опыту знал, что негры хорошо относятся к бродягам. Пускают их ночевать, кормят. Но все же пора сматываться. Я сел на сук, свесил ноги, потянулся еще раз.
— Кто тут живет? — спросил я.
Передо мной яркой зеленью раскинулась большая лужайка, на ней горели клумбы с цветами. В конце лужайки поднималась белая колоннада особняка, вся в лиловых мячиках тени. Серебристые ильмы склонялись к ее галереям.
— Тут живет сэр босс, мистер мальчик, — важно ответил негр. — Но я вам хотел сказать про собак.
Не успел он начать про собак, как стая борзых веером выскочила из-под кустов и с радостным лаем заскакала под моим дубом.
— Вот про этих собак я вам и хотел сказать, мистер мальчик,—мирно повествовал негр. — Они очень добрые, но я вам душевно советую не слезать.
Какой там слезать! Последние штаны оборвут. А что мне будет? Всего-то ночевал на дубе.
— Сейчас я попробую с ними потолковать, мистер мальчик, — сказал негр. — И тогда, быть может, вам удастся слезть с дуба.
Он и вправду стал с ними разговаривать. Он называл собак не иначе как «леди и джентльмены». Он объяснял им, что я попал сюда случайно. Что какой-то мистер Кролик подшутил надо мной и завел в этот сад.
Шутки шутками, а борзые уселись вокруг негра, выпучили глаза и слушали его, как президента.
Я уже стал потихоньку спускаться, но весь спектакль испортили новые зрители. На лужайку выбежали веселые молодые люди и, увидев меня, остановились как вкопанные.
— Ой, кто-то на дедушкином дубе, — сказала девочка в белом костюме с теннисной ракеткой.
Рядом с ней стоял щеголь весь в красном. В руках почему-то серебряный шлем. Чуть поодаль еще один мальчик рассматривал меня, засунув руки в карманы.
— Дядюшка Париж,—сказала девочка, — кто это на дереве?
— Это очень хороший мальчик, маленькая госпожа, — ответил негр. — Его загнали на дерево собаки.
— А зачем он залез в наш сад? Негр меня явно выгораживал, но продолжал свою песню про мистера Кролика.
— Я думаю, мистер Кролик его привел. Мистер Кролик большой шутник. Он шел с белым мальчиком, беседовал о том о сем, и они не заметили, как попали в наш сад.
— Ах, мистер Кролик! — насмешливо сказала девочка. — Эй, ты, тебя мистер Кролик привел?
— Может, и мистер Кролик, — ответил я.
— А что ты здесь делаешь?
— Что он здесь делает, Мари? —лениво сказал щеголь в красном. — Наверное, собрался чего-то украсть.
— А чего у вас красть? — спросил я. — Такой шлем я вчера на помойке видел.
— Ах, ты! — сказал щеголь в красном. — Ну-ка слезь, я тебя проучу!
— Перестаньте, мистер Чартер, — сказала девочка. — Всегда вы задираетесь. Почему вы решили, что он собрался воровать?
— Знаю я этих бродяжек, — сказал мистер Чартер.
— Почему это бродяжка? — сказал я.—Может, я порядочный человек.
— Если ты порядочный человек, то слезай вниз. Я научу тебя вежливости! — распалялся щеголь.
— Как вам не стыдно, мистер Чартер!—сказала девочка. — Вы вдвое больше его. Детей бить нельзя.
— Разве что, — насмешливо сказал щеголь.
— Эй, ты! — сказала девочка. — Слезай и уходи. Знал бы ты, на какой дуб залез!
— Дуб как дуб, — сказал я. — Отгоните собак, тогда слезу. Видал я дубы получше.
— Надо же! — девочка всплеснула руками. — Да ты посмотри, какой это дуб. Весь в дедушкиной славе!
Я свесился и посмотрел. И вправду, дуб оказался не простой. По стволу развешаны старые сабли и пистолеты. Как это я ночью ничего не зацепил?
— Что с ним разговаривать, Мари? — важно сказал щеголь. — Позвать мсье генерала, и все тут.
— При чем здесь генерал? — вдруг сказал третий. До этого он стоял молча.
— Как это при чем, мистер Аллен? — спросила девочка.
— По-моему, ни при чем, — мрачно повторил тот. Лет этому мистеру Аллену примерно как и мне. Одет он в простую фланелевую куртку, на голове голубой картуз, а башмаки не такие уж новые. Выглядел он вроде простого подмастерья, и непонятно, почему затесался в богатую компанию.
Взять щеголя. У него сюртук как огонь, отвороты белоснежные, пуговицы и галуны серебряные. Сапоги на нем в обтяжку, из мягкой хорошей кожи. Лет ему, конечно, побольше, чем мне и этому Аллену. Может быть, он уже офицер?
А девочка с ракеткой, наверное, дочь хозяина. На пальце дорогое кольцо, ракеткой она помахивает беспечно и, видно, не сомневается, что все в нее влюблены.
— Вы все-таки странный, мистер Аллен, — сказала она, капризно растягивая слова, как принято на Юге. — Когда вы покатаете нас на своем паровозе?
— Покатаю, — буркнул мистер Аллен.
— До самого форта? Тот кивнул.
— А у нас скоро будет паровой брандспойт! — сказал щеголь и напялил серебряный шлем.
Да он пожарник! И мундир у него похож. Правда, в соседнем штате, откуда я пришел, пожарники одеты в голубое с желтым.
Собак отогнали, и я слез на землю. Тут только до конца понял, что ночевал на важном дереве. Не только сабли и пистолеты, но и знамена развешаны на ветвях. Какие-то бунчуки и ленты, в большом дупле мраморный бюст. Я присмотрелся и узнал Наполеона.
— Следовало бы все-таки его проучить, — сказал щеголь. — Не понимаю, Мари, почему вы заступаетесь за оборванцев? Такие везде бросают окурки, и от них сгорают дома достойных граждан. Нам стоит немалых усилий их тушить. Нет, я бы все-таки его проучил.
— Держи карман шире,—сказал я.
— Что?! — Он на мгновение оцепенел от моей наглости. — Нет, ну теперь уж...
Он направился ко мне и уже замахнулся, чтобы дать оплеуху. Тогда простым движением из индейской борьбы кузати я отбил его руку и подсечкой усадил на зеленую травку. Первым никогда не лезу, но получать ни за что ни про что не собираюсь.
Через мгновение я уже красовался на заборе, перекинув одну ногу, а мистер Чартер не мог оправиться от изумления.
Девочка Мари хмыкнула и пошла к дому. Третий свидетель поражения Чартера кинулся ко мне с внезапно загоревшимся взглядом.
— Эй, подожди! — крикнул он. — Как тебя звать?
— Майк, а что? — сказал я.
— Тебе негде жить? — спросил он.
— Ночевать везде можно, — ответил я с достоинством.
— А работа есть?
— С голоду не помру, — заверил я. Но в этот момент у меня уже сосало под ложечкой.
— Приходи в полдень на станцию, — сказал он, — спроси, где «Пегас».
У него было бледное лицо и черные блестящие глаза. Так я познакомился с Моррисом Алленом. И было это в городке Гедеон на земле Черной Розы, а точнее, в саду имения «Аркольский дуб».

Следующая глава