Полнолуние - Главная
Полнолуние - Лин Лобарев

ЗНАК

LIN — INQUO

«Был гениальным человек, который выдумал...»
«Я — придумал тебя...»

Сегодня не слышно биенья сердец и тарелок,
И в школьных тетрадях цветы расцветают украдкой,
А дождик все сеет и сеет, пронырлив и мелок,
Он к нам проберется и каплей растает в тетрадке.

На бабочки крыльях уносится легкое лето,
И нет уже гостеприимно распахнутых окон,
А у монитора легко оказаться поэтом —
Кружи над Москвой, наслаждайся воздушным потоком...

Но в тысячах лиц заплутали и мысли и чувства.
Здесь низкое небо, но мир под ним слишком огромен!
Так много людей — отчего же ночами так пусто
В заброшенном этом, немом и беспомощном доме?

А осень вернулась, и тучи идут грозовые,
И вслед тебе смотрят со смесью тоски и опаски.
Давай поиграем с тобой, что мы стали живые —
Мы стали живые, сбежали из призрачной сказки!..

На время поверим, что мы — не придумка от скуки,
Что где-то нас все-таки ждет Одинокая Башня...
Попробуй найти в темноте незнакомые руки —
Незрячие руки, которым так больно и страшно...

Но ветер крепчает, но ветер безумный крепчает,
И с голых деревьев срывает последние лица.
Закончилась сказка, и взгляд ее тих и печален...

Мы — пленники несуществующей книжной страницы...

1996


ТРАССА: СОЗВЕЗДИЕ ГЕНЕРАЛА

Километры, километры —
Под колеса, под колеса.
Я везу с собой ответы,
Для которых нет вопросов.

Кто посмеет, кто задаст их? —
Две минуты для прощанья,
И КамАЗ вонючей пастью
Пожирает расстоянье.

Километры, перегоны...
А в конце дороги Кто-то.
На его плечах погоны,
Он фанат своей работы.

Для него апостол Петр
Настрочит донос на Бога.
Ждет тебя безликий Кто-то.
Близится конец дороги.

1996


* * *

Я пришел.
Черный ветер
Срывает с крыш
И швыряет мне в лицо
Сажу и пепел.
Я дома.

1994


ЗНАК

Когда я поднял свой Знак,
Я видел взгляд, слышал смех,
И я прочел в тех глазах:
«Тебя не хватит на всех!»

И позже, в гаме облав,
В чаду жестоких потех,
Я понял вдруг, что он прав:
Меня не хватит на всех.

И той — навстречу — стреле
Шепнул: «Лети без помех!
Я зря в огне уцелел —
Меня не хватит на всех...»

Но сразу вслед за стрелой,
Мне грудь пробил тот же смех:
«Твой мир — подохнет с тобой!
Его не хватит на всех!»

1996


* * *

Юными, сильными были — зерно...
Годы прокручивали колесо —
Стали — мукой, мелкой, белою... Но —
Время не смеет смотреть нам в лицо.

1995


ЭТО ТАК ПРОСТО

Это так просто,
Это так просто:
Возьми ее тело,
Возьми в ладони.
Это так просто —
Как взлететь к звездам,
Как оторваться
От серой погони.

Это так просто... Руки расскажут,
Губы запомнят, тело ответит...
Это так просто! Проще, чем даже
Солнечным полднем оседлать ветер...

Это так просто:
Время потерпит —
Пара столетий
Быстро промчится.
И никогда
Не достанутся смерти
Ваши прекрасные
Юные лица!..

Время полетов — это так просто!
Белые крылья ветер оближет.
Даже бескрылых поднимет воздух,
Только земля — им — покажется ближе!..

Это так просто...
Это так просто...

1996


НЕПОНЯТНОЕ ПОСВЯЩЕНИЕ,
которое, строго говоря, посвящением вовсе не является.

Ласу — от б/у Странника

I

Дай Бог тебе, сестра — с корней до крон,
Простора — крыльям, поднебесья — взгляду,
Пока тебя найдет и встанет рядом
Тот, кто ушел за Странником. Но он
Изменится, придя. В его глазах
Тоска Дороги станет посмирнее.
И что-то вспыхнет в глубине за нею:
Свет мудрости, любви?.. А может — страх?..
Такая сила в хрупких звуках слов,
Что не посмеет и сама Дорога
Не слышать этот горький властный зов
И лунной стрункой спустится под ноги.

Но если ты шагнешь — она растает,
Лишь ноги застывают от росы,
И в боль уходит ожиданье рая.
И — слышишь? — в отдаленье лают псы...

II

Дома впиваются когтями,
И ни взлететь, ни сделать шаг.
Мой Город! Да за что же — так?!.
Большими мягкими кистями
Дождь смазал лица, на глазах
Оставив только по слезе...
И подворотен скорбный зев
Мешает в жалость боль и страх.
Порывом ветра вдоль домов
Ночные листья гонит слепо,
И холодит, и студит кровь...
— Мне больно, больно! Дайте ж неба!.. —
Не вырваться... Как сетью, дождь
Тебя удержит возле крыши.
— Ну, отпусти! Ну, выше, выше!.. —
Ночь. Тонкий крик бросает в дрожь.

III

Оставались наши споры
Черной пылью на висках.
Уходящему — просторы,
А оставшимся — тоска.

IV

То ли выйти в поле и закричать,
То ль разбить буйну голову о дома,
То ли прокляты мы — и сильна печать —
То ли Неба прихоти, то ли — Тьма,
То ль убиты мы, то ль уснули мы...
Кто почувствует боль застывшую
Под сведенными с силой крыльями —
Не-взлетевшими,
И не-бывшими?..

V

Помнишь? — не было равных
В битве вашим мечам?
Была в силах оставить рану —
Помнишь? — только свеча?
Помнишь? — яростный крик
Уходил в голубое небо,
Когда ты провожала в небыль
Легкокрылый и тонкий бриг?
Помнишь? — тяжкие волны —
Как в агонии — вверх ли, вниз?
Помнишь? — полночью темной
Шепот: «Ты мне только приснись...»
Помнишь? — пепел Дороги
Оседал на зрачках и висках?
Помнишь?.. —
Помнишь.
О боги,
Да за что ж нам такая тоска?..

1994


НОСТАЛЬГИЧЕСКАЯ

Дороге

От немыслимой угрозы
Непролившейся грозы
Закипали злые слезы
От тусовки до крезы.
Нерассказанная сказка —
Как непрожитая жизнь.
Сказка — ложь, да в ней подсказка...
Рассказать? Ну что ж, держись.
И — шажок — прыжок — с порога —
И уводит вдаль дорога.

Разбегались прочь тропинки
Уходящих в путь пешком.
По мохнатой теплой спинке
Дождь прошелся гребешком.
Ненаполненная чаша
Непригубленного сна:
Слишком мало было «наших» —
Задушила тишина.
И проснулся от тревоги:
Кровь ушла в песок дороги.

Сквозь воротца — в царский дворик,
И без роздыху — в траву.
Пыль с небес сметает дворник,
Очищает синеву.
Уходящему — погоню,
Остающемуся — плеть.
Красный угол, и с иконы
Смотрит вечный страх успеть.
Грустно станет вряд ли многим:
Так расходятся дороги.

Пил с ладони крошка-город,
Не отобранный пока,
Истину рождала в спорах
Нерожденная строка.
Подметенной синевою
Подмененная звезда...
Бог качает головою:
Тошно слову «никогда»...
Так предсказывали Боги:
Не сойдутся две дороги...

Пусто, пусто белой краске
На обломках железяк.
К нам опять вернулась сказка,
Но рассказывать нельзя.
По пыли да по бурьянам,
По святым да по местам...
В дребадан архангел пьяный,
В бога, в душу... Аз воздам!..
И до крови стерты ноги:
Только б не сойти с дороги!..

Сила воли, смысл тени,
С мыслей снят секретный гриф.
Бесконечные ступени
Разбежались — и в обрыв.
Подари игру больную
Гопникам у Маяка.
Ветер сказку додиктует:
Запиши ее пока.

Милосердны были Боги:
Так кончаются дороги...

1993


ЗНАК-2

Ласу

Из воздуха, земли, воды, огня
Мной созданный, поведал мне мой Знак,
Что Мир — он будет прежним без меня,
А без тебя — никак.

Ветра туманы гонят над рекой,
В воде прозрачной небо теребя,
Но там, где без меня царит покой —
Там мертво без тебя.

«С нездешней жаждой здешний воздух пью»,
Пока не превратился в жирный чад,
Но там, где люди без меня поют,
Там без тебя — молчат.

И дали — те, что музыкой манят,
Умолкнут — взглядом, словом ли задень...
Ты лишь спокойней станешь без меня,
Я без тебя — лишь тень.

1997


* * *

Все будет хорошо. Забьется флаг над башней.
Опередит гонец попутную стрелу.
Все будет хорошо. И долгий день вчерашний
Котенком у плиты свернется на полу.

Все будет хорошо. Рассвет вернет надежду.
Гремят не сапоги, а просто кровь в ушах.
И что-то прорастет, и где-то вдруг забрезжит...
Все будет хорошо. Остался только шаг.

1995


ЗЕМЛЯ-У-МОРЯ

Поется в древних легендах
О королях и войнах.
Смешливые сказки расскажут
О воре, что не был пойман...
Есть, если верить песням,
Страна, где не знают горя,
Страна, которую Древние
Назвали — Земля-у-Моря.

Там люди живут как люди,
Там нет ни войн, ни восстаний,
Там лик красавицы-Ночи
Лишь чистым рассветом ранен.
Там смех не смешан со страхом,
Там кровь не венчает споров.
Как хорошо, что не будет
Меня в той Стране у Моря!..

Ведь если когда-нибудь я
Ступлю на пологий берег,
Всем страхом своим и злобой,
Всей тяжестью мертвых империй,
Всей силой и всем бессильем,
Всей болью своей и горем —
Тогда навеки в пучине
Исчезнет Земля-у-Моря...

Поется в древних легендах
О земле, где не знают горя...
Как хорошо, что не будет
Меня в той Стране у Моря...

1996


ДОНЕЦКИЕ ПИСЬМА

Киренку

Не было таких лиц.
Ветер волосы не путал, не рвал.
Остывающие комья птиц...
А ведь кто-то их по-прежнему звал.

Не было таких глаз.
Равнодушный холод выплел покров.
Припорошены зрачки у нас
Стылым пеплом придорожных костров.

Не было таких рук —
Тонких пальцев, тонких струн, тонких строк.
На ладонях — мы заметили вдруг —
Черствой коркою запекся ожог.

Но если хочешь —
Пусть все будет не так.
Если хочешь —
Стань богиней-Судьбой!
И пусть будут —
Верный друг, вечный враг...
В твоей сказке —
Я готов стать собой!

1995